– Мне нечего тратить на это свободное время, – возразил я. – Я знаю, где они в данный момент находятся.
– Где?
– Я был полным идиотом, что не подумал об этом раньше, – признался я.
– Хорошо, – сказал Хобарт, – согласен купить. Где они?
Я наставил указательный палец на Берту Кул и приказал:
– Ладно, Берта, колитесь.
Физиономия Берты на миг побагровела от гнева, а потом она раскололась.
– Ты перепугал меня просто чертовски, я чуть не грохнулась в обморок. Вскрыла тот чертов посылочный ящик с камерой, поглядеть, что там такое, и отправить обратно, открыла коробку с фотобумагой, а оттуда по всей комнате полетели тысячедолларовые банкноты. Я сгребла деньги, сунула к себе в стол, в этот момент затрещал телефон, Фрэнк Селлерс сообщил мне про тебя, и я чертовски отчетливо сообразила, что ты оставил меня сидеть на куче жареных денег. Тогда я сбегала в фотомагазин, купила другую коробку бумаги, точно такую же, как твоя, срезала перочинным ножом опечатку, положила в посылку, вынесла ее в приемную и велела Доррис Фишер запаковать все и отослать назад в чертову фотостудию.
– Жареных пятьдесят тысяч! Боже, неужто я сплю…
Я с ухмылкой оглянулся на Хейзл Даунер и поправил Берту:
– Они вовсе не жареные. Только чуть-чуть тепленькие.
– Мои деньги? – уточнила Хейзл.
– Конечно, ваши, – подтвердил я.
– У вас уйдет чертовски много времени на доказательство этого, дорогуша, – заметила Берта.
– Нет, не уйдет, – опроверг ее я. – У меня есть письмо, подписанное Стэндли Даунером, в котором он признает, что оставил их ей. Даунер был крупным букмекером. С одной слабостью – обожал красоток. Столкнувшись с Ивлин, решил поменять Хейзл на новую модель.
– На ту, у кого опыт побольше, – не удержалась Хейзл от провокационного комментария.
Ивлин даже не подняла головы. Она пребывала поверженной в прах. Хейзл издала легкий смешок, бросилась ко мне в объятия и горячо, с благодарностью прижалась губами к моим губам.
– Дональд, – шепнула она, – у найденных вами банкнотов были срезаны уголки?
– Если и не были в тот момент, когда я их обнаружил, – шепнул я, – к тому времени, когда Берта их обнаружила, были. Уж она-то не собиралась выпускать жирный куш из унизанных бриллиантами пальцев… А если честно, Хейзл, я чересчур торопился, чтобы обратить внимание. Впрочем, думаю, что…
– Ради господа бога, – взмолилась Берта, – прекращай свою чертову болтовню!
Инспектор Хобарт приказывал в телефонную трубку:
– Пришлите сюда мне служебный автомобиль с мигалкой и сиреной и самого лучшего из имеющихся водителей. Я хочу, чтобы два человека были доставлены в аэропорт как можно быстрее, чтобы пыль под колесами не успела улечься. – Он бросил трубку, повернулся ко мне, покачал головой и вздохнул: – Ох уж мне эти чертовы дилетанты!
