Социология невежества - [9]

Священники, поскольку они обладали закрытым знанием (назовем ли мы это знание Устной Торой или будем считать его преданием, существующим внутри клана), были ответственны за объяснение законов, и тут дает о себе знать борьба между открытым знанием и закрытым. Ибо первоначально, как рассказывает нам библейское повествование, — а такое положение оставалось неизменным всю древнюю эпоху, — все евреи, по крайней мере все первенцы, считались священниками, и только в силу исторической необходимости священство перешло к одним только сыновьям Леви. Библейский рассказ, пользуясь свойственными ему способами повествования, сообщает нам таким образом о борьбе между открытым и закрытым знанием, поскольку на священниках лежала обязанность объяснять Тору. По этой причине позднее предание игнорирует, и очевидно, вполне сознательно, значение священников и вычеркивает их имена из описания традиционной преемственности. Поэтому предание говорит лишь о передаче знания от старцев к пророкам, а от пророков к мужам Великого собрания — поскольку институт пророчества уже во времена Первого Храма был по природе своей открытым.

На деле же это было отражением борьбы саддукеев и связанных с ними социальных слоев за сохранение такого положения вещей, при котором определенная группа людей обладает избранничеством и знатностью, борьбы с точкой зрения фарисеев, сторонников открытого изучения Торы. И хотя это не было борьбой между аристократией и демократией, тем не менее мы можем утверждать, что борьба эта велась между организованной группой людей, в которой знание передавалось по наследству, поскольку в эту группу входили священники, и той общественной средой, которая во главу угла поставила знание Торы, и всякий, желающий овладеть этим знанием, приходил и овладевал им.

От эзры-книжника до явны: идеал открытого знания

В предыдущей главе мы коснулись необычных обществ, занимающих особое место в истории цивилизации, — таких, где открытое знание стало идеалом культуры. Мы отметили, что возникло два таких социума, благодаря которым впоследствии развилась культура открытого знания западного образца. Это древнееврейское и древнегреческое общества. Мы обратили внимание на специфический характер этого всеобщего идеала знания, на те проблемы, которые сопровождали развитие этого идеала внутри еврейской культуры, и показали, каким образом появилась идея, что знание должно быть открытым для всех, а также рассмотрели особого рода противодействие, возникшее в некоторых культурных слоях или отдельных социальных группах, пытавшихся задержать процесс распространения знания, воспрепятствовать развитию этого процесса и сделать так, чтобы знание не было доступным для каждого. Мы остановились на отношениях противоборства между священником и пророком, в процессе которых священство проявило себя как замкнутая каста, сохранявшая за собой на протяжении поколений монополию на знание, в то время как пророки полагали, что знание, по сути дела, является открытым. Мы отметили также, что главный прорыв в эволюции идеала открытого знания произошел во времена священника Эзры, и этот прорыв, подобно коренным переменам в других культурах, изнутри сокрушил имевшую место социальную и культурную монополию. Ведь в конечном счете идеи, приводящие к революционным переворотам, появляются на свет не среди угнетенных и униженных классов, а именно среди высших слоев общества. И именно эти слои открывают двери для тех или иных социальных и культурных перемен.

Эзра сам был священником. И тем не менее он сделал знание открытым. Представляется, что знание может вырваться наружу только таким образом, а не благодаря порыву к знаниям, возникшему в низших слоях общества. Ведь в том, что касается знания, прорыв снизу — это почти безнадежное дело. Тот, кто не имеет знания, не может овладеть им силой. Он может получить доступ к знанию только в том случае, если те, в руках у которых закрытое знание, решат по каким-либо причинам произвести изменения в системе передачи знания. По-видимому, нечто подобное произошло и в Греции, когда замкнутая каста посвященных, руководствуясь внутренними соображениями, изменила существующее положение вещей и превратилась в касту людей, предпочитающих открытое знание, и поэтому знание стало доступным для других общественных групп. Следует добавить, что идеал открытого знания свое первое выражение в еврейской культуре получил при помощи слова, указывающего на нечто противоположное — на невежество. Ибо, как показывает этимологический анализ, еврейское слово, обозначающее невежество, первоначально указывало на невозделанное поле, которое, однако, должно быть вспахано; следовательно, общество воспринималось как нечто такое, что должно быть подвержено как можно более широкой культивации. А невежество — это область хаоса, еще невозделанная область. Стало быть, идеал открытого знания получил выражение уже в понятии невежества.

В эпоху Второго Храма происходила борьба саддукеев с фарисеями, а также имело место противостояние двух различных идеалов знания. Несмотря на то, что фарисеи были весьма обособленной группой и их отношение к простому народу было подчеркнуто отчужденным, даже, быть может, более отчужденным, чем у кого бы то ни было еще, тем не менее они пользовались значительной поддержкой народа. И это происходило не только в силу некоторых социально-исторических причин, но и благодаря тому, что аристократическая прослойка фарисеев, или мудрецов Торы, при всей их бросающейся в глаза обособленности, по сути дела представляла собой специфическую разновидность открытой аристократии. Это значит, что фарисеи, или книжники, обособились не благодаря своему происхождению или каким-то своим особым свойствам, а образовали отдельную группу, круг соратников, в который можно было проникнуть, что резко отличало их от прослойки священников, поскольку посторонний не мог стать священником. С этой точки зрения священство представляло собой герметически замкнутую группу — наподобие персидских магов, тоже являвшихся кастой священников, которая, однако, охраняла религию и веру всех слоев населения. В этой связи стоит вспомнить о том, что фарисеи и саддукеи (а сведения о начале их деятельности весьма отрывочны) возникли вначале как политические партии. Тут следует остерегаться, чтобы не отнестись слишком доверчиво к тому образу фарисеев и саддукеев, который складывается при чтении Мишны, составленной