Социально-культурные проекты Юргена Хабермаса - [18]
Сосредоточив внимание на том, «чего у М.Вебера не было», чего он не знал, Г.Маркузе сформулировал положение о том, что бюргерство было носителем исторической миссии, цивилизации и культуры; его разум не знал зависимости и подчинения (Hörigkeit) в целеполагании, тогда как сейчас и эти функции разума перешли к технике, так что «определенные цели и интересы господства суть не только внешние по отношению к технике, они вносятся уже в конструкцию самого технического аппарата»: техника становится соответственно историко-общественным проектом, который проектирует это общество и господствующие в нем интересы, «думает», что делать с людьми и вещами. Такая «цель» государства не может быть подлинной ценностью и в этом отношении принадлежит к формам самого технического разума>46.
М.Вебер, замечает Г.Маркузе, от этой «материи» абстрагировался, а теперь техническая рациональность сама абстрагируется от человека. Частный предприниматель уже не является ответственным субъектом, место свободного труда занимает порабощение техническим аппаратом. Частные интересы подчинены всеобщим. Господство политических монополий подавляет рынок и свободы. Наконец, — и это интересное для нашего разбора замечание — цели соотносятся не с человеком, их рассчитывает электронный компьютер, который становится мощным инструментом манипуляционной политики.
Деятельность человека в этих условиях превращается в чисто ролевую, формально-исполнительскую, никак не связанную с его взглядами, убеждениями, выбором собственной позиции, целевой устремленностью. Он перестает ориентироваться на собственные взгляды, действует по оценке свыше, даже если они принципиально противоположны. Внутреннюю противоречивость такого разума Г.Маркузе видит в том, что он изменил сам «человеческий элемент», т. н. историческую индивидуальность человека, которая в общем-то и определяет человеческий прогресс. Соответственно обострилось противоречие между моральным сознанием человека и общественными нормами поведения; такого рода рациональность стала выступать и внешним регулятором поведения людей.
Возникает вопрос: в чем же выход? Г.Маркузе слыл сторонником революционных преобразований, но нигде не предлагал такой программы. Более того, он отрицательно относился к революции в нашей стране и совершенно справедливо критиковал ее за то, что в результате ее была осуществлена не диктатура рабочего класса, а диктатура партии над рабочим классом, ставшим «жертвой строя», и приводил в качестве доказательства Московские процессы, «перманентный террор», концлагеря и др.>47. Отношения средств и цели — этическая проблема революции оставалась решенной только негативно. В более поздних работах Г.Маркузе, созданных в Америке, например в «Одномерном человеке», многие отмеченные здесь положения повторяются, но уже, исходя из американского опыта, в более категоричной форме: техническая рациональность определяется как движущая сила общественного развития, формирующая не только имманентно присущие ей цели и задачи, но и структурные связи всей общественной системы.
В исследованиях о Г.Маркузе подчеркивается, что понятие «технической рациональности» оказывается у него фундаментальным в характеристике современного капиталистического общества. Рациональность такого типа действует на основе «безличных правил» и воспринимается как производственная и другая необходимость; степень ее развития достаточно высока, чтобы определять уровень развития всего общества, всех его институтов; фактически она пронизывает все сферы общественной практики. Главное отличие маркузевс-кой концепции от веберовской усматривают именно в этом. Центральная идея концепции технической рациональности Г.Маркузе — рассмотрение современного общества как воплощения «технического универсума», что делает общество в целом поддающимся универсальному контролю и управлению. Общественные отношения также преобразуются: место социально-экономических отношений занимают технико-организационные взаимосвязи. Техника становится формой «социального контроля и господства»>48; она формирует потребности человека, мотивы его поведения, поступков и действий. Все это усиливает трансформацию сознания, формирует «одномерность», приводит к утрате критического, оппозиционного отношения к действительности. Таким образом, «одномерность» у Г.Маркузе предстает как следствие господства технической рациональности, как общественный феномен, специфичный именно для современного общества, который нивелирует, сглаживает конфликты и противоречия; поэтому в таком обществе нет и речи о протесте; лишь в отдельных случаях борьба классов подменяется слабым возмущением против иррациональных последствий технического господства.
