Социальная история Англии XIV-XVII вв. - [137]

. От нехватки топлива испытывали неудобства даже зажиточные люди. Например, современник и приятель Дж. Эвелина С. Пипс, который был чиновником Адмиралтейства, в своем дневнике в конце января 1660 г. записал: «Вновь на квартиру к милорду (Эдварду Монтегю, графу Сандвичу — Т.М.), и сидел около большого бревна, которое дает очень хороший огонь…»^{1224}. В этом же месяце, только в начале его, Пипс отмечал, что «мы не имели угля для разведения огня в доме, и погода была сильно морозная»^{1225}. Становится понятно, почему так популярны были таверны и кофейни, где можно было не только поесть, выпить, но и согреться. Дж.М. Тревельян пишет, что в XVII в., когда лесов в Англии почти не осталось, а каменный уголь еще не стал общедоступным, городские бедняки практически обходились без горячей пищи^{1226}.

Интересно заметить, что Дж. Эвелин в своем дневнике пишет о климатических аномалиях не только в Англии. Судя по его записям, «малый ледниковый период» был явлением общеевропейским: «И эта суровая погода не была менее сильной в большинстве частей Европы, даже до Испании и большей части южных территорий»^{1227}.

Переохлаждение приводило к различным заболеваниям людей — простуде, гриппу, пневмонии и пр. Многие болезни обозначались одним словом — лихорадка. Вероятнее всего, речь шла о какой-то разновидности гриппа. Причем, часто подобные вирусные заболевания заканчивались смертью. В январе 1672/73 г. Эвелин похоронил своего слугу Адамса, умершего от плеврита^{1228}. В сентябре 1678 г. жена приятеля Дж. Эвелина м-ра Годолфина заболела «лихорадкой». Через день после того, как Эвелин узнал об этом, женщина умерла. Сам Эвелин также переболел гриппом в 1675 году. Он пишет: «Я подхватил жестокую простуду, такую, какая была позже настолько эпидемичной, что не только причинила страдания нам на этом острове, но распространилась по всей Европе, подобно чуме»^{1229}. Лондонцы ко всему прочему в холодное время года страдали от смога: «Лондон, — пишет Эвелин, — из-за чрезмерного переохлаждения воздуха, затруднявшего подъем дыма, был настолько заполнен дымом с сажей от морского угля[46], что трудно что-либо увидеть через улицу; и это заполняет легкие грязными частицами, чрезвычайно затрудняет грудь, так что человек едва может дышать»^{1230}.

Другими проявлениями климатических аномалий были чрезмерно дождливые весна и осень, а также необыкновенная жара летом. Для жизнедеятельности растений конечно необходима влага. Но ее избыток приводит к их гибели. В апреле 1681 г. Эвелин отмечал: «Весь этот месяц — сплошной поток дождя»^{1231}. В апреле следующего года повторяется то же самое: «Сезон был необычайно сырым с дождями и грозами»^{1232}. Во второй половине XVII в. из-за понижения среднегодовых температур вегетационный период растений сократился примерно на 3 недели, из-за чего урожай не успевал вызревать. 4 апреля 1667 г. Эвелин пишет: «Холод настолько сильный, что листья едва появились на дереве»^{1233}. И такая погода повторялась не одно десятилетие — в 1681, 1682, 1688 гг. Эвелин в апреле отмечает те же явления^{1234}.

Дождливая и холодная весна сменялась сухим и жарким летом. Так, в июне 1681 г. Эвелин пишет: «Все еще продолжается такая сильная засуха, какой никогда не знали в Англии; и она, говорят, всеобщая»^{1235}. Интересно замечание Эвелина о том, что засуха не является каким-то локальным явлением. В записях за разные годы второй половины XVII в. мы встречает повторяющиеся сведения. В июле 1684 г. Эвелин сообщает, что «листья опадают с деревьев как осенью»; в августе этого же года он пишет: «Чрезмерно жарко. Мы не имели больше одного или двух значительных ливней и таких же штормов в течение восьми или девяти месяцев. Многие деревья погибли из-за недостатка влаги»^{1236}. В засушливые годы урожай погибал и из-за нашествия гусениц. В мае 1685 г. в дневнике Эвелина записано: «Мы до сих пор в течение нескольких месяцев не имели никакого дождя, так что гусеницы уже уничтожили все зимние фрукты по всей стране и даже погубили некоторые большие старые деревья. Таких две зимы и лета никогда не знал»^{1237}. Фразы о том, что подобной погоды «никогда не было на моей памяти», «ни один человек в Англии не знал» встречаются постоянно.

Следствием неблагоприятных погодных условий были неурожаи и голод. Т. Роджерс приводит данные о неурожайных годах, когда цена на хлеб была необычайно высока. В первой половине XVI в. пшеница стоила относительно дешево по сравнению с последующими десятилетиями, но все же в два раза дороже, чем в прежние времена. После 1573 г. обычная цена была уже в три раза выше. С 1594 г. было пять неурожайных лет, и 1797 г. был голодным годом, поскольку пшеница стоила в десять раз дороже, чем раньше. В 1648 г. средняя цена пшеницы была в 5–7 раз выше той цены, которая была в предыдущие два столетия. Такие же цены держались всю вторую половину XVII и до конца XVIII в.^{1238} Конечно, можно говорить о влиянии «революции цен» после Великих географических открытий. Но как объяснить то, что цены на продовольствие выросли на 300–400%, тогда как стоимости ремесленных изделий лишь на 20%? Современники связывали это с неблагоприятными погодными условиями. В июне 1685 г. Дж. Эвелин писал: «Такой нехватки продуктов из-за отсутствия дождя никогда не было на моей памяти»