Социальная история Англии XIV-XVII вв. - [127]

Ниже я хотела бы рассмотреть только один вопрос — послужило ли возвращение на престол Англии Стюартов, Карла II и Якова II, склонявшихся к Католицизму (Яков II даже открыто принял Католичество), во благо английским «папистам» или во вред? При рассмотрении указанного вопроса я опиралась на дневники двух англичан, принадлежавших к англиканскому вероисповеданию, — Сэмюэля Пипса и Джона Эвелина^{1124}.

Возвращение Стюартов к власти в 1660 г. пробудило у английских католиков надежды на улучшение их положения. За свою поддержку Карла I, защиту от смерти его детей, и учитывая склонность матери будущих Карла II и Якова II к Католицизму, они надеялись получить материальное возмещение и свободу совести.

Возвращение Карла II в Англию было встречено с радостью. С. Пипс 11 февраля 1660 г. записал: «Когда мы шли домой, на улицах жгли праздничные костры, слышен был звон колоколов церкви Сент Мэриле-Боу, да и других церквей тоже. Весь город, несмотря на поздний час — было без малого десять — ликовал. Только между церковью святого Дунстана и Темпл-баром насчитал я четырнадцать костров. А на Стрэнд-бридж — еще тридцать один!»^{1125}. 5 марта Пипс пишет: «Мы все возлагаем большие надежды на скорое возвращение государя»^{1126}. Как чиновник Морского ведомства, Пипс, находясь на борту корабля, поинтересовался, «что думают по этому поводу моряки, и все они в один голос закричали “Да хранит Бог короля Карла!” с величайшим воодушевлением»^{1127}. Дж. Эвелин 29 мая 1660 г. наблюдал за въездом Карла II в Лондон: «В этот день его величество Карл II прибыл в Лондон после печального и долгого изгнания и бедственного страдания и короля, и церкви, продолжавшихся 17 лет. Это был также день его рождения. И его сопровождали с триумфом 20 тысяч конницы и пехоты, размахивающие своими саблями и кричащими с невыразимой радостью. Путь был усыпан цветами, звонили колокола, улицы увешаны гобеленами, фонтаны изливали вино. Мэр, олдермены и все компании в своих ливреях, золотых цепях и флагами; члены палаты лордов и пэры, одетые в одежды с серебром, золотом и бархат; окна и балконы основательно заполнены дамами; трубы, музыка и бесчисленные толпы людей, даже пришедшие настолько издалека, как из Рочестера, так что они проходили по городу 7 часов — с 2 часов пополудни до 9 часов вечера»^{1128}. В день коронации 23 апреля 1661 г. Пипс отметил: «Теперь, после всего, что было, могу засвидетельствовать: если повидать то, что повидал в тот славный день я, можно смело закрыть глаза и не смотреть ни на что более, ибо в этом мире ничего столь же замечательного мне все равно не увидеть»^{1129}.

В 1662 г. Карл издал «Декларацию веротерпимости», но парламент отказался ее поддержать. Карл, хотя и симпатизировал католикам, не готов был рисковать троном, настраивая против себя своих подданных-протестантов. Этот документ вызвал подозрение, что король и его брат Яков были если и не папистами, то симпатизирующими им. Тем более что в 1662 г. Карл II женился на португальской принцессе Екатерине, которая была католичкой. Хотя в начале правления Карла II отношение к католикам на бытовом уровне не было особо нетерпимым. Об этом свидетельствуют записи в дневнике С. Пипса.

Враждебное отношение к католикам подогревалось событиями сентября 1666 г., когда в течение 5 дней в Лондоне бушевал страшный пожар, подробно описанный в дневнике Дж. Эвелина. Без каких-либо доказательств причина пожара была приписана проискам папистов. Это нашло отражение в надписи на монументе, установленном в память о пожаре. Надпись сохранилась до 1830 г. Обвинения сопровождались сожжением изображений папы и его кардиналов. Как это все отличалось от праздничных костров в честь реставрации Стюартов! Но нужно заметить, что отмеченные акты сожжения изображений папы и кардиналов вряд ли были непосредственным проявлением народных чувств. Поскольку организация подобных действий — дело довольно дорогостоящее, то оплачивалась она политическими деятелями. Еще раз политика и религия переплелись, нанеся серьезный вред английским католикам.

После смерти младшего брата Генриха от оспы единственным наследником Карла остался Яков, т.к. жена Карла не смогла родить ему наследника. Два брата имели много различий. Карл был веселым, ленивым, но умным человеком, а Яков добросовестным, но фанатично строгим и упрямым. Еще во время пребывания Якова в эмиграции во Франции он проявил склонность к католическим учению и обрядам. Яков принял причащение в Римско-католической церкви в 1668 или 1669 гг., хотя его обращение и держалось в секрете, и он до 1676 г. продолжал посещать англиканские службы.

Рост влияния католиков в судебных инстанциях вынудил парламент в 1673 г. принять новый «Испытательный закон» (“Test act”), или как его иногда называют «Акт о присяге»^{1130}. Все гражданские и военные чиновники, согласно этому закону, обязывались давать клятву, в которой они не только должны были отрицать учение, но и осуждать обряды Католицизма как «суеверные и идолопоклоннические», и получать причастие по обрядам англиканской Церкви. Яков отказался от всех этих действий, и таким образом его обращение в Католицизм было обнародовано.