Сочинения в трех томах. Том 3 - [315]

При первых же словах мустангера лицо Тигрового Хвоста просияло, а через минуту он уже сидел верхом на приведенной для него лошади и осматривал выстраивавшийся по его приказанию отряд в пятьдесят отборных воинов.

— Благодарю моего брата за совет, — сказал он, обращаясь к Черному Мустангеру, — я слушал его слова с таким же удовольствием, с каким ухо изнемогающего от жажды охотника слышит журчание ручейка… Едем! — крикнул он в заключение, размахивая томагавком.

Затем вождь подозвал женщин и приказал им сниматься с лагеря и перебираться в другое, более надежное убежище в глубине леса.

Через пять минут после того отряд Тигрового Хвоста, углубившись в лес, уже выезжал на тропинку, которая вела к броду через реку, а оттуда мимо корраля, где помещались пойманные мустанги, к лагерю эмигрантов.

Перебравшись на другой берег реки, где дорога была гораздо шире, индейцы пустили лошадей во весь опор. Вскоре перед ними открылся лагерь, и они с радостью убедились, что отряд полковника еще не возвратился.

Эмигранты были милях в четырех от лагеря, когда солнце почти скрылось за горизонтом. Отправленных в погоню индейцев было довольно много и при этом они строго следовали совету Лебара только задерживать эмигрантов. Краснокожие, рассеявшись по всему лесу, незаметно подкрадывались и, разрядив ружья, исчезали. Такие нападения заставляли эмигрантов часто останавливаться и в свою очередь открывать огонь по нападающим, которые хотя и терпели каждый раз урон, но не прекращали враждебных действий. Все это, конечно же, задерживало эмигрантов, и полковник с ужасом думал, как долго остается еще им ехать до блокгауза. Вдруг со стороны лагеря до них донесся залп ружейных выстрелов. Полковник побледнел и, обращаясь к Карролю, сказал:

— Слышите эти выстрелы?.. Они напали на наш лагерь!.. Моя дочь и племянница погибли!.. А между тем мы не можем ехать скорее, потому что тогда преследующие нас краснокожие перестреляют нас поодиночке.

Ваш Карроль на минуту задумался, а потом, подняв голову, сказал полковнику Магоффину:

— Полковник, вы сейчас только убедились, что вам нет основания жалеть о том, что мы последовали моему совету…

— Да.

— Ну, так вот, предоставьте мне еще раз полную свободу действий. У меня и у Торнлея лошади гораздо лучше, чем у ваших людей, поэтому позвольте нам ехать вперед, а вы постарайтесь, насколько возможно, задержать этих негодяев.

— Поезжайте, мой друг, и спасите их… Помоги вам Бог!

Мустангеры, пришпорив лошадей, во весь опор поскакали в ту сторону, откуда слышались выстрелы врагов, осаждавших блокгауз.

Глава XVIII ЛУИЗИАНА И ТЕННЕССИ

Полковник Магоффин, отправляясь разыскивать похищенного краснокожими племянника, приказал всем оставшимся в лагере перебраться в блокгауз и при этом слушаться его дочери, как его самого.

Теннесси Магоффин, несмотря на горе, вызванное исчезновением Эжена, показала себя достойной доверия, оказанного ей отцом. Она по-хозяйски проследила за тем, как перенесли в блокгауз все более или менее ценное из имущества. Затем велела подтащить фургоны и загородить ими вход в блокгауз, куда заставила перейти всех женщин и детей. Что же касается рогатого скота и упряжных лошадей, то их загнали в оставленное между фургонами небольшое пространство, которое затянули снаружи веревками и загородили ветвями колючих кустарников.

Для защиты блокгауза, на случай нападения краснокожих, полковник оставил всего четверых слуг, но толстые стены вновь сооруженного блокгауза представляли сами по себе такой надежный оплот, что четверо вооруженных людей могли за ними сопротивляться значительно большему числу врагов. Это именно и имел в виду полковник Магоффин. Оставленные им слуги были вооружены ружьями, из которых они, как и все взятые полковником с собой в дорогу, стреляли довольно порядочно.

Впрочем, ни полковнику, ни мустангерам при отъезде и в голову не приходило, что индейцы могут во время их отсутствия напасть на лагерь эмигрантов. Зато Теннесси оказалась предусмотрительнее всех и, как только полковник уехал разыскивать похищенного Эжена, она взялась приводить блокгауз в оборонительное положение, словно ей удалось какими-то судьбами подслушать разговор Лебара с индейским вождем.

По мере того как работа по укреплению блокгауза подвигалась вперед, она становилась все более и более спокойной, и тревога за участь двоюродного брата постепенно сменилась в ней надеждой скоро увидеть его возвращающимся вместе со всеми эмигрантами. По временам она отрывалась от дела и подходила к Луизиане, чтобы ее утешить и поддержать в ней надежду на скорое свидание с братом. В одну из таких минут, когда она особенно горячо уговаривала кузину не терять мужества, Луизиана вдруг вскочила и встревоженно проговорила:

— Тенни, слышишь?.. Там стреляют…

Обе девушки взбежали на парапет и, чутко прислушиваясь, устремили глаза в ту сторону, куда еще днем уехал маленький отряд полковника. Через минуту порывом ветра до них донесло звуки ружейных выстрелов, раздававшихся в лесу на другом берегу потока.

— Слышишь? — проговорила Луизиана. — Там идет битва!

— Да, но кто знает, может быть, это, наоборот, хороший знак?