Сочинения в трех томах. Том 3 - [314]

Стротер левой рукой держал индейца, а в правой у него был заряженный револьвер. Индеец, впрочем, не обнаруживал ни малейших попыток к бегству и с опущенной головой шел быстрыми шагами, обдумывая, по всей вероятности, как отомстить так жестоко посмеявшимся над ним бледнолицым.

Ваш Карроль не спускал с него глаз ни на минуту и через известные промежутки отряжал кого-нибудь из ехавших в арьергарде всадников узнать, не следуют ли за ними индейцы; но краснокожих не было видно, они, по всей вероятности, не покидали лагерь.

Отойдя с километр от лагеря, Ваш Карроль приказал остановиться, находя, что они настолько удалились от становища индейцев, что уже нечего бояться их, а странствование пешком слишком замедляло возвращение в блокгауз, где их, наверное, ждут с нетерпением. Он объявил пленнику, что тот свободен, но Стротер посчитал необходимым, прежде чем выпустить индейца, сделать ему прощальное напутствие:

— Помни, на плантацию больше не смей являться, иначе тебе плохо придется, — сказал он грозным тоном.

Тигровый Хвост бросил на него взгляд, полный такой свирепой ненависти, что управляющему пришло в голову, что они, пожалуй, поступают не совсем благоразумно, отпуская пленника на свободу. Однако, вспомнив, что дали слово отпустить его здоровым и невредимым, он отвел его на несколько шагов от стоявших неподвижно всадников и, повернув лицом в ту сторону, где виднелось его становище, дал ему такого пинка, что краснокожий отлетел шагов на десять и растянулся. Затем он вскочил на ноги и, крикнув какую-то угрозу на гортанном языке семинолов, скрылся в кустах.

— Вы нажили себе смертельного врага, мистер Стротер, — сказал Карроль. — Тигровый Хвост никогда не простит вам этой обиды.

— Не беспокойтесь, я тоже никогда не забуду его.

В то время как маленький отряд, пустив лошадей в галоп, спешил как можно скорее добраться до блокгауза, вождь во весь дух летел к становищу краснокожих, где у самого въезда в ущелье его ждали стоявшие группами воины. Вождь еще издали закричал им:

— На коней! На коней! Смерть бледнолицым! Смерть всем бледнолицым.

Через минуту воины были уже на конях и с громкими воинственными криками размахивали оружием, а наиболее пылкие из них, не имея терпения ждать, пока весь отряд выступит под предводительством вождя, который приказал привести ему другую лошадь взамен коня, взятого мустангером, сейчас же бросились вдогонку за эмигрантами. Они очень скоро их догнали, так как те впервые ехали по незнакомым лесным тропинкам. Индейцы, держась на довольно почтительном от них расстоянии, осыпали их выстрелами, хотя и не причинившими вреда, но тем не менее сильно их задержавшими. Ваш Карроль несколько раз останавливался и стрелял из своего дальнобойного карабина в индейцев. Почти каждый его выстрел попадал в цель. Затем догонял своих товарищей, которые все дальше уходили от преследующих их краснокожих.

Один из индейцев, бывший, может быть, похитрее, а может быть, и посмелее остальных, пробрался между деревьями и, подскакав к Карролю, прицелился и спустил курок, но мустангер успел отскочить в сторону, а затем, выхватив револьвер, метким выстрелом убил индейца, принадлежавшего к числу главарей в шайке семинолов.

Но оставим пока сражающихся с индейцами эмигрантов и вернемся снова в становище индейцев.

Мы уже говорили, что Луи Лебар, увидев въезжавшего в лагерь индейцев полковника Магоффина, с которым были также и мустангеры Торнлей и Карроль, должен был поневоле отказаться от своего намерения: Но так как ему пока нечего было бояться, что компаньоны заметят его отсутствие из корраля, где они оставили его стеречь мустангов, креол решил спрятаться в укромном местечке и дождаться возвращения полковника Магоффина, чтобы узнать, какие результаты будет иметь его поездка в лагерь семинолов.

Он привязал лошадь к дереву, а сам взобрался на вершину, откуда была хорошо видна хижина вождя племени. Он видел, как выстроились эмигранты перед входом в палатку, как ненавистный ему Ваш Карроль прошел в сопровождении Стротера к Тигровому Хвосту, как наконец Карроль вышел из палатки и, отвязав лошадь вождя, посадил на нее юного Дюпрэ. Но его удивление сменилось бешенством, когда он увидел, как уезжавшие эмигранты уводили с собой и вождя семинолов, которому не только не удалось взять с них выкуп, но и самому пришлось стать заложником.

Лебар, проследив несколько минут за уезжавшими шагом эмигрантами, спустился с дерева, вскочил на лошадь и галопом поскакал в становище краснокожих, где его приветствовали громкими криками радости. Он направился в палатку вождя, куда вслед за ним собрались на совет все старейшины племени. В то время как они совещались, придумывая способ выручить пленника и отомстить за него бледнолицым, показался бежавший во весь дух Тигровый Хвост. Он буквально задыхался от бешенства и хотел без промедления лететь вдогонку за эмигрантами, но Лебару достаточно было сказать ему несколько слов, чтобы заставить его отказаться от этого намерения.

— Вождь, — сказал Лебар краснокожему, — я понимаю ваше желание отомстить, но вы сделаете большую ошибку, если броситесь догонять ваших врагов. Вы можете отомстить им гораздо лучше, не подвергая себя при этом никакому риску. Вы упускаете из виду, что в лагере у них теперь никого не осталось для охраны девушек, о которых я вам говорил. Вы можете проехать туда кратчайшим путем и попасть в лагерь полковника задолго до возвращения эмигрантов. Послушайте моего совета, возьмите с собой пятьдесят воинов для нападения на лагерь бледнолицых и пошлите Вороное Крыло с остальными воинами вдогонку за эмигрантами, но прикажите ему не вступать с ними в настоящий бой, а стараться только задержать их. Тем временем сами мы поедем другой дорогой к лагерю эмигрантов и будем там по крайней мере на полчаса раньше, а этого времени вполне достаточно на то, чтобы разграбить лагерь и забрать из него все самое ценное. Затем мы заглянем в корраль и выпустим из него мустангов, чем накажем за непрошеное вмешательство моих компаньонов, а потом со всей добычей скроемся в лесу.