Сочинения в двух томах. Том 2 - [34]

Пол комнаты был устлан дорогим индийским ковром, а свет шел от висячей лампы под матовым колпаком, затянутым легким золотисто-желтым газом.

Пораженный этой роскошью, я присел на кушетку, подле которой стоял столик, а на нем ящик с дорогими сигарами и граненый графин с вином. Я выпил вина и закурил сигару, и это несколько ободрило меня, возвратив силы, так как до этого я чувствовал такую слабость, что не мог ничего соображать. Теперь передо мной стоял вопрос: что все это могло значить — этот комфорт тюремного помещения, это таинственное обращение экипажа? Какие намерения имел по отношению ко мне этот изверг, капитан Блэк? Он, конечно, угадал мое намерение преследовать его, как его преследовал покойный Мартин Холль. Но если тот поплатился так жестоко за свое отважное намерение, то не та же ли участь грозила и мне? Волей-неволей я начинал приходить к убеждению, что не только дни, но и часы, даже минуты моей жизни были сочтены. Если какой-либо человек попадался в капкан, то это был я. Кто мог теперь оказать мне хоть какую-нибудь помощь? Правда, Родрик был способен перевернуть небо и землю, чтобы спасти меня. Но как ему разыскать меня? Да если бы даже это и удалось ему, то кто мог поручиться, что я еще останусь в живых до того времени? Я не имел никакой возможности послать из этой могилы никакой весточки своим друзьям.

Не успел я выкурить одну сигару, как электрическая лампа в моей каюте вдруг потухла и я остался в темноте. Это сначала ужасно встревожило меня, но прошло полчаса, затем час, ничто нигде не шевелилось. Тогда, видя, что по крайней мере в данный момент мне не грозит никакая опасность, я, чувствуя себя чрезвычайно усталым и разбитым, разделся и лег в постель. Такой роскошной, мягкой постели я никогда не встречал в море. Едва моя голова коснулась подушки, как я впал в тяжелый сон и проспал так, вероятно, очень долго.

Проснувшись на следующий день, я заметил, что пурпурные шелковые занавески были отдернуты и в каюту проникал слабый свет из иллюминатора, сквозь который я видел мутное, дождливое небо и неспокойное море. Я не сразу заметил, что в кресле подле моей кровати сидел какой-то господин, весьма щеголевато одетый в изящный синий костюм и светло-коричневого цвета ботинки. У него было свежее, открытое лицо, которое портили только тревожно бегавшие глаза, свидетельствовавшие о крайней нервности его натуры.

— Добрый день, — проговорил он, — надеюсь, вы спали хорошо?

— Превосходно, я давно уже не спал так, как сегодня! — отозвался я. — Который теперь час? Думаю, около полудня?

— Половина четвертого, — улыбнулся неизвестный господин, — но я не хотел будить вас, так как в вашем состоянии сон — лучшее лекарство. Позвольте представиться, я — врач!

— А, вы старший врач здешнего экипажа! У вас, должно быть, огромная практика! — не без едкости заметил я.

Он посмотрел на меня как будто удивленно, затем ответил:

— Да, мне приходится выдавать много свидетельств о смерти! Быть может, придется оказать и вам эту услугу!

Он произнес эти слова полунасмешливым, полуугрожающим тоном, что сразу напомнило мне о моем положении и, вероятно, отразилось на моем лице. Заметив это, доктор поспешил перевести разговор на более приятную тему.

— Вы, вероятно, голодны? — спросил он. — Я сейчас позвоню, чтобы вам подали завтрак. А если вы желаете до завтрака принять ванну, то ваша уборная вот здесь! — И, отворив дверь в коридор, он проводил меня в превосходно устроенную ванную, где я нашел все необходимые принадлежности для купания и туалета.

Когда, умытый и одетый, я вышел из ванной, доктор ожидал меня у дверей, и мы вместе с ним вернулись в красную комнату, где уже был сервирован самый изысканный и чрезвычайно обильный завтрак, кофе с густыми сливками и даже фрукты и конфеты по американскому обычаю.

Пока я ел, доктор молчал. Когда же убрали со стола, он пододвинул мне ящик с сигарами, налил мне и себе по стакану вина и, сам закурив сигару, заговорил первый:

— Я весьма сожалею, что не могу предложить вам сегодняшнюю газету, последний номер, какой у нас есть, — это субботний номер «New Jork World»[3], но в нем есть статейка, которая, полагаю, будет небезынтересна для вас! — С этими словами он передал мне газету, где одно место было отмечено цветным карандашом.

Я прочел. В газете подробно говорилось о нападении какого-то неизвестного судна под чилийским флагом на американский крейсер и на пассажирский пароход, направлявшийся в Нью-Йорк. Говорилось о том, что это происшествие взволновало всю Америку, что был сделан запрос чилийскому правительству, которое полностью отрицало какое-либо сношение с таинственным судном, и что впредь, до полного расследования этого дела, английские, американские и французские суда высланы для того, чтобы выследить таинственное судно и добыть для своих правительств как можно больше сведений о нем.

Далее говорилось о том, что одному господину в Нью-Йорке известно многое об этом деле и что его будут немедленно интервьюировать в надежде, что он сумеет раскрыть эту тайну.

Когда я дочитал и отложил в сторону газету, доктор, с усмешкой следивший за мной, сказал: