Собрание стихотворений 1889-1903 - [10]

И горит моя живая плоть.

Если смерть — светло я умираю,

Если гибель — я светло сгорю.

И мучителей моих я — не прощаю,

Но за муку — их благодарю.

Ибо радость из-под муки рвется,

И надеждой кажется мне кровь.

Пусть она за эту радость льется,

За Того, к кому моя любовь.

1902

ЧАСЫ СТОЯТ

Часы остановились. Движенья больше нет.

Стоит, не разгораясь, за окнами рассвет.

На скатерти холодной неубранный прибор,

Как саван белый, складки свисают на ковер.

И в лампе не мерцает блестящая дуга…

Я слушаю молчанье, как слушают врага.

Ничто не изменилось, ничто не отошло;

Но вдруг отяжелело, само в себя вросло.

Ничто не изменилось, с тех пор как умер звук.

Но точно где-то властно сомкнули тайный круг.

И всё, чем мы за краткость, за легкость дорожим,—

Вдруг сделалось бессмертным, и вечным — и чужим.

Застыло, каменея, как тело мертвеца…

Стремленье — но без воли. Конец — но без конца.

И вечности безглазой беззвучен строй и лад.

Остановилось время. Часы, часы стоят!

1902

АЛМАЗ

Д. В. Философову

Вечер был ясный, предвесенний, холодный,

зеленая небесная высота — тиха.

И был тот вечер — Господу неугодный,

была годовщина нашего невольного греха.

В этот вечер, будто стеклянный — звонкий,

на воспоминание и боль мы осуждены.

И глянул из-за угла месяц тонкий

нам в глаза с нехорошей, с левой стороны.

В этот вечер, в этот вечер веселый,

смеялся месяц, узкий, как золотая нить.

Люди вынесли гроб, белый, тяжелый,

и на дроги с усилием старались положить.

Мы думали о том, что есть у нас брат — Иуда,

что предал он на грех, на кровь — не нас…

Но не страшен нам вечер; мы ждем чуда,

ибо сердце у нас острое, как алмаз.

29. 3. 1902

ЧИСЛА

Бездонного, предчувственного смысла

И благодатной мудрости полны,

Как имена вторые,— нам даны

       Божественные числа.

И день, когда родимся, налагает

На нас печать заветного числа;

До смерти наши мысли и дела

       Оно сопровождает.

И между числами — меж именами -

То близость, то сплетенье, то разлад.

Мир чисел, мы,— как бы единый сад,

       С различными цветами.

Земная связь людей порою рвется,

Вот — кажется — и вовсе порвалась…

Но указанье правды — чисел связь

       Навеки остается.

В одеждах одинаковых нас трое.

Как знак различия и общности, легло

На ткани алой — белое число,

       Для каждого — родное.

Наш первый — 2. Второй, с ним, повторяясь,

Свое, для третьего, прибавил — 6.

И вот, в обоих первых — третий есть,

       Из сложности рождаясь.

Пусть нет узла — его в себе мы носим.

Никто сплетенных чисел не рассек.

А числа, нас связавшие навек,—

       2, 26 и 8.

1903

13 «Тринадцать, темное число…»

Тринадцать, темное число!

Предвестье зол, насмешка, мщенье,

Измена, хитрость и паденье,—

Ты в мир со Змеем приползло.

И, чтоб везде разрушить чет,—

Из всех союзов и слияний,

Сплетений, смесей, сочетаний -

Тринадцать Дьявол создает.

Он любит числами играть.

От века ненавидя вечность,—

Позорит 8 — бесконечность,—

Сливая с ним пустое 5.

Иль, чтоб тринадцать сотворить,—

Подвижен, радостен и зорок,—

Покорной парою пятерок

Он 3 дерзает осквернить.

Порой, не брезгуя ничем,

Число звериное хватает

И с ним, с шестью, соединяет

Он легкомысленное 7.

И, добиваясь своего,

К двум с десятью он не случайно

В святую ночь беседы тайной

Еще прибавил — одного.

Твое, тринадцать, острие

То откровенно, то обманно,

Но непрестанно, неустанно

Пронзает наше бытие.

И, волей Первого Творца,

Тринадцать, ты — необходимо.

Законом мира ты хранимо —

Для мира грозного Конца.

1903

МЕРЕЖИ

Мы долго думали, что сети

Сплетает Дьявол с простотой,

Чтоб нас поймать, как ловят дети

В силки беспечных птиц, весной.

Но нет. Опутывать сетями -

Ему не нужно никого.

Он тянет сети — между нами,

В весельи сердца своего.

Сквозь эту мглу, сквозь эту сетку,

Друг друга видим мы едва.

Чуть слышен голос через клетку,

Обезображены слова.

Шалун во образе змеином

Пути друг к другу нам пресек.

И в одиночестве зверином

Живет отныне человек.

1902

НАГИЕ МЫСЛИ

Темные мысли — серые птицы…

Мысль одинокая нас не живит:

Смех ли ребенка, луч ли денницы,

Струн ли дрожание — сердце молчит.

Не оясняют, но отдаляют

Мысли немые желанный ответ.

Ожесточают и угашают

Нашей природы божественный свет.

Тяжкие мысли — мысли сухие,

Мысли без воли — нецарственный путь.

Знаю свои и чужие грехи я,

Знаю, где можно от них отдохнуть.

Мы соберемся в скорби священной,

В дыме курений, при пламени свеч,

Чтобы смиренно и дерзновенно

В новую плоть наши мысли облечь.

Мы соберемся, чтобы хотеньем

В силу бессилие преобразить,

Веру — со знанием, мысль — с откровеньем,

Разум — с любовию соединить.

1902

О ВЕРЕ

А. К.

Великий грех желать возврата

Неясной веры детских дней.

Нам не страшна ее утрата,

Не жаль пройденных ступеней.

Мечтать ли нам о повтореньях?

Иной мы жаждем высоты.

Для нас — в слияньях и сплетеньях

Есть откровенья простоты.

Отдайся новым созерцаньям,

О том, что было,— не грусти,

И к вере истинной — со знаньем -

Ищи бесстрашного пути.

1902

БОЖЬЯ ТВАРЬ

За Дьявола Тебя молю,

   Господь! И он — Твое созданье.

Я Дьявола за то люблю,

   Что вижу в нем — мое страданье.

Борясь и мучаясь, он сеть

   Свою заботливо сплетает…