Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах). Т.5 - [242]

Интерес С. Н. Толстого к неологизмам, скорее всего, появился в связи с изучением творчества В. Хлебникова, у которого их особенно много и они неожиданны, исключительно ёмки и закончены, это, как правило, отдельные слова. Со временем Сергей Николаевич так втянулся в эту кропотливую работу, что она показалась ему очень увлекательной и любопытной, и теперь, беря в руки любой текст — поэтический, прозаический, включая политическую публицистику, — он автоматически отмечал в нем авторские неологизмы и выписывал их. В итоге получился уникальный, объемом в 1400 слов, Словарь. Можно заметить в нем довольно много ссылок на литературоведа Л. И. Тимофеева, члена-корреспондента Академии наук, специалиста по теории и истории русского стиха и теории литературы, с которым, как уже говорилось выше, Сергей Николаевич был знаком и наверняка обсуждал многие проблемы Словаря.

О своем подходе к его составлению С. Н. Толстой довольно подробно говорит в предисловии и дает там определение слову «неологизм». В энциклопедическом словаре это определение более развернуто: «1. Это новые слова и выражения, созданные для новых предметов или для выражения новых понятий. К неологизмам относятся заимствования. 2. Это новые слова и выражения, необычность которых ясно ощущается носителями языка». Подход С. Н. Толстого к неологизмам менее формален и более художественен, поэтому к его Словарю нельзя подходить строго научно, хотя наверное именно со строго научной точки зрения этот Словарь — выдающийся труд, который, по выражению чл. — корр. РАН Валентина Павловича Вомперского (ныне покойного), «тянет как минимум на кандидатскую диссертацию». Сергей Николаевич сам говорит в предисловии, что Словарь нельзя мерить общей меркой. В данном случае это авторская работа, его личное, индивидуальное восприятие русского языка, которое дорогого стоит, так как оно высвечивает то необычное сочетание слов, которое и «делает все выражение неологичным». Это словарь, как пишет С. Н. Толстой, «авторских поэтических удач и находок»; «образное значение, — считает он, — по сути своей неологично, хотя нет ни одного неологизма». Главное в этом Словаре, кроме, естественно, довольно внушительного расширения словаря русского языка, отражение в нем мировосприятия самого составителя в видении им этих поэтических удач, при том что требования к этим поэтическим озарениям другого поэта у С. Толстого профессионально завышенные, и поэтому они особенно ценны, а он сам говорит нам о том, как искренне радуется «вместе с автором чудесной поэтической находке».

Словарь С. Н. Толстого, вместе с блестяще написанным предисловием, таким понятным, простым, как всегда доверительным по отношению к своему читателю и исключительно уважительным к нему и в то же время настолько высокохудожественным, что отдельные его фразы можно цитировать, — является широкой иллюстрацией богатства родного и близкого автору русского языка, и вместе с этим в нем звучит его гордость, удивление и восхищение его безграничными возможностями. Словарь показывает и его сложность, и его красоту, и его гармонию, его корни, истоки, берущие начало от древнерусского, церковно-славянского. Автор болеет за то, чтобы удержать всё это и в литературе и в разговорном языке, «не размыть, не задавить словесными «амебами», не затоптать вульгаризмами и неоправданными латинизмами» (эта проблема волновала его давно, о ней он писал еще в 1946 году в главе «Сундучки-рундучки» книги «Велимир Хлебников»), но в тоже время, судя по Словарю, автор совсем не возражает против заимствований слов-терминов, вливающихся в русский язык естественным путем, плавно, не мешая ему дальше развиваться, но оставаясь при этом национальным богатством и национальной принадлежностью.

Автор в словаре цитирует строку поэта П. А. Радимова: «Еще звучит в тебе, природа, широколиственное слово», выделяя слово «широколиственный» как неологизм, но в этом сочетании двух слов кроется такой глубокий смысл, в нем столько граней и оттенков, в нем такое яркое отражение красоты русского, языка, которую с детства так высоко чтил и ценил С. Н. Толстой, что эту поэтическую строку можно поставить эпиграфом ко всему Словарю. И в этом авторском тонком акцентировании внимания, в его выявлении невыявленного и есть то высокое предназначение художника, в данном случае самого С. Н. Толстого, о котором он так много писал в своих работах. И если подходить ненаучно к этому словарю, то это «мир глазами художника», поэзия и литература глазами писателя, его чудный, удивительный мир! И здесь не только его открытия для читателей, которые, читая, если и видели, то не заметили того, что отметил он и в этом словаре пожелал поделиться радостью своего открытия, — в нем и расширение перечня поэтических имен, кому-то неизвестных, и мимоходная характеристика, но характеристика поэта, и философа, и литературоведа, которую он, например, адресует «скромному, и потому мало известному, но настоящему поэту Григорию Петникову». И это мнение настолько авторитетно, что иной любопытный читатель нетерпеливо побежит в библиотеку и, безоговорочно доверяя вкусу такого! критика, спросит там сборник его стихов.