Собрание сочинений - Том 6 - [84]

Русские, таким образом, оказали, несомненно, крупную услугу немцам в деле пробуждения их национального правосознания, и неудивительно, что на этой почве между ними возникли тесное единение и дружная совместная работа. Заслуга же немцев заключалась в том, что они отнеслись к русским не как к «беженцам», требовавшим материальной помощи, а как к подлинным культуртрегерам и воспринимали их рассказы о зверствах большевизма и завоеваниях еврейства в России, как угрозу их собственному бытию, как великую мировую опасность, грозившую всему христианству, цивилизации и культуре.

Немцы поняли, что у них нет выбора, что нужно или погибать под тяжестью Версальского договора, или со смелостью отчаяния вступить в единоборство с виновником их страданий, международным еврейством, что никакие компромиссы невозможны и что такую борьбу нужно начать немедленно.

И на трагическом фоне всеобщей придавленности и нищеты, сквозь толщу неописуемых страданий и подневольного труда, не знавшего отдыха, стали мало-помалу вырисовываться признаки грядущего возрождения, обновляющего самый дух великой нации, как в фокусе сосредоточенные в маленьком, незаметном книжном магазине на Mauerstrasse, 15. Этот скромный магазинчик, вначале известный только немногим, затерявшийся в одном из многочисленных переулков Берлина, являлся, однако же, штаб-квартирой того грандиозного народного движения, какое 10 лет спустя вынесло на поверхность жизни Адольфа Хитлера, смело еврейскую власть в Германии и создало новую эру не только в ее государственной жизни, но и в национальном сознании немецкого народа.

Насколько широко распространялись повсеместно в Германии «Сионские протоколы», видно из того, что чуть ли не каждый месяц требовалось новое издание их, и в течение дня книга раскупалась нарасхват. Бывали дни, говорил мне заведывающий магазином, что новое издание, привезенное в количестве нескольких тысяч экземпляров, раскупалось в тот же день, и магазин вынуждался делать типографии новые заказы. Книги серьезного научного содержания, разоблачавшие еврейство, его историю и идеалы, популярные народные издания, показывающие рядом наглядных цифр роль еврейства в жизни христианских народов и, в частности, раскрывающие истинную природу «большевизма», брошюры для даровой раздачи, альбомы с иллюстрациями большевицких зверств и портретами вождей большевизма, сплошь состоящих из евреев — словом, всё, что требовалось для самой полной и обстоятельной информации по еврейскому вопросу, было сосредоточено с большим знанием и умением в этом замечательном магазине. Деятельность этого магазина отнюдь не была конспиративной. Наоборот, не только члены антисемитской организации, но и каждый сочувствующий ее работе открыто носили знак свастики, в форме ли жетона или нашивки на рукаве. Этими же знаками были испещрены и стены домов и оград, телеграфные и фонарные столбы, что бросалось в глаза как явление, свидетельствовавшее о том, что созданная еврейством и еще неокрепшая Германская республика, руководимая трусливыми евреями, не решалась вступать в открытую борьбу со своими врагами.

Я не знал, чему удивляться, — гению ли создателей этого центра объединения антисемитов или тому отклику, какой нашла идея борьбы с еврейством в самой толще германского народа.

Какими жалкими и ничтожными казались мне из этого центра на Mauerstrasse люди Европы, проклинавшие тот хаос, в котором они очутились, и благословлявшие евреев, которые его создали!

Магазин был переполнен с утра до вечера и являл собою подобие клуба, с тем различием, что сюда сходились не для игры в карты или шахматы, не для болтовни и праздного времяпрепровождения, а для великого дела огромного мирового значения — дела идейного разоблачения еврейства и его преступных задач, угрожавших самому бытию христианства.

Мой приезд в Берлин в этот момент не мог пройти незамеченным для немцев, и я, как лично знавший Нилуса и ведший с ним переписку, неожиданно очутился в самом центре этого бурного, здорового национального движения, смягчившего у меня горечь сознания той печальной роли, какую сыграла Германия в отношении России в роковую для обеих стран войну. Общение же с выдающимися представителями этого движения: графом Эрнестом Ревентловым, Людвигом Мюллер фон Гаузеном, Макс фон Шейбнер-Рихтером, А. Шикеданцом42 и многими другими, видевшими в деле идейного разоблачения еврейства не только немецкое национальное дело, а святое дело защиты христианства от угрожающей ему опасности, еще более расположило меня к этому движению, заставило меня с чувством глубочайшего уважения преклониться пред этими самоотверженными идейными работниками, смело и безбоязненно выступавшими в защиту попираемого иудеями достояния Христова, и притом в один из самых тяжких моментов жизни их родины.

Выдающееся место в деле сближения немцев с русскими и в совместной борьбе с общим врагом занимал М. Шейбнер-Рихтер, основавший в Мюнхене даже специальный журнал «Aufbau», знакомивший немцев с подлинной Россией и разоблачавший еврейство. М. Шейбнер-Рихтер долго жил в России, в совершенстве изучил ее, прекрасно владел русским языком и являлся одним из ближайших и наиболее энергичных помощников Адольфа Хитлера, начинавшего приобретать всё большее значение и обращавшего на себя всеобщее внимание пламенною борьбою с еврейством. Работая совместно с русскими монархическими кругами, М. Шейбнер-Рихтер много содействовал созыву первого монархического съезда в Рейхенгалле и являлся в самом буквальном смысле основоположником того идейного движения, какое вынесло на поверхность жизни германского народа Хитлера и должно было в своем дальнейшем развитии связать Россию и Германию узами неразрывной и вечной дружбы, воскресив заветы тройственного Священного Союза