Собрание сочинений. Том 2. Письма ко всем. Обращения к народу 1905-1908 - [174]
6 июня 1905 исполняющий должность начальника Отдела по охране общественной безопасности и порядка в Москве подполковник Е. Г. Климович обратился к градоначальнику: «Представляя при сём распространённые ныне в обществе и среди российского духовенства воззвания вновь образованного преступного сообщества, именующегося “Христианским братством борьбы”: 1) “К обществу”, 2) “К епископам русской Церкви”, 3) “О задачах ХББ”, доношу Вашему Превосходительству, что меры к выяснению агентурным путём личного состава названной организации мною приняты и о последующем имеет быть представлено дополнительно» (ГАРФ. Ф. 63, оп. 25, д. 812). Ни один участник ХББ властями установлен не был.
И. Г. Айвазов в статье «Отклики» (Миссионерское обозрение. 1905. № 11. С. 321–333; № 13. С. 602–615) не возражал в принципе против общих начал, изложенных Братством, признавая «их полное согласие с духом Евангельской правды». Указывал, что Церковь пропитывала им экономическую, общественную и политическую жизнь только в до-петровское время, а затем полностью лишилась голоса и должного влияния на религиозно-нравственное воспитание народа, сделавшись послушным орудием государства. Но вывод следовал несообразный: «Во всём этом Церковь неповинна»… Она, дескать, никогда не отказывалась и от соборного права. В подтверждение приводились созвучные Братству суждения И. Аксакова и В. Соловьёва. А где же 200 лет были пастыри и архипастыри?! Об этом Айвазов тактично умалчивал, зато обвинял ХББ в грубой несправедливости по отношению к православию и приниженному государством духовенству. Главные же возражения вызвали частные задачи. Айвазов возмутился тем, что Братство, порицая самодержавие, основывалось на Библии, а не на… государственном праве. Хотя миссионер и не был против народного представительства, но «сокровище русского народа – Самодержавие», только благодаря которому, по его мнению, и пало крепостное право, обязывал сохранить. У историка подобные бредни могут вызвать только улыбку жалости. Пытаясь доказать не абсолютный, а условный смысл слова «неограниченный», Айвазов прибегнул ко лжи (при коронации монарх, увы, не связывал себя послушанием Православной Церкви[68]), а затем провозгласил: «Если возникнет дилемма – Царь или подданный, то необходимо встать за Царя», забыв, что император в России был и главой церкви… Все попытки опровергнуть культ самодержавной власти сводит на нет очевидный факт: повсеместное написание с заглавной буквы слова «царь» в русском переводе Библии; сам же православный миссионер, как и вся официальная церковь и прочие государственные чиновники, писал так даже местоимения, относящиеся к «высочайшим особам». Это и есть посягательство власти на Божье и требование себе божеского поклонения, отрицаемые Айвазовым. Бороться с поклонением идолу и призывало Братство.
>27 Лк. 17, 21.
>28 Кол. 3, 9; Еф. 4, 22.
>29 «Грехи исторического христианства в социальной области велики и многочисленны, их не надо замалчивать, их надо сознать в целях самоисправления <…> Эти грехи связаны не только со слабостью или порочностью воли, но отчасти и с односторонним пониманием христианства, с тем, что можно назвать индивидуалистическим гипераскетизмом, устраняющим само понятие истории, а следовательно, исторических задач и обязанностей» (Булгаков С. Два града: исследования о природе общественных идеалов. СПб., 1997. С. 205).
>30 См.: ОСК. I.2–3.
>31 Ср. почти буквальное повторение полвека спустя: «Мы имеем в виду столь распространённый в позднейшем христианском мире религиозный индивидуализм, всецело сосредоточенный на идее спасения индивидуальной человеческой души и мыслящей спасение только как спасение поодиночке отдельных душ, как таковых. Такой индивидуализм решительно противоречит религиозному универсализму евангельского сознания. Он приближается в пределе к лозунгу: «спасайся кто может!» <…> Такого рода представления, как бы широко они ни были фактически распространены в мире, именующем себя христианским, <…> некая тёмная антихристианская мифология – порождение непросветлённого человеческого эгоизма» (Франк С. Свет во тьме. М., 1998. С. 135–136).
>32 Соответственно догмату, принятому Церковью на IV Вселенском (Халкидонском) Соборе, свт. Филарет Московский в «Пространном христианском катехизисе» (1823) говорит, что в Иисусе Христе «находятся нераздельно и неслиянно два естества, Божественное и человеческое, <…> и не два лица, но Одно лицо, Бог и человек вместе, одним словом – Богочеловек» (пп. 180, 181).
>33 1 Фес. 5, 23; Еф. 5, 26.
>34 Вероятно, предположение об авторстве основывалось на неподтверждённом свидетельстве Эрна (см. гл. 3.II работы «Христианское отношение к собственности»); термин же активно применяли свт. Афанасий Великий («Contra Arianos») и прп. Максим Исповедник («Мистагогия»), учению которого Свенцицкий чётко следует. См. также: ОСК. I.1.
>35 1 Ин. 2, 16.
>36 Рим. 13, 14.
>37 1 Кор. 15, 50–53.
>38 Отк. 21, 2, 9; Ин. 3, 29.
>39 2 Кор. 3, 6; 1 Тим. 6, 13.
>40 Гал. 4, 19.
>41 1 Кор. 15, 28.
>42 Почти дословно повторено: ОСК. III.8.
