Собрание сочинений. Том 1. Стихотворения - [24]

Не в смотровую щель,

Чтоб спать танкист ложился

В домашнюю постель.

Храпят стальные кони,

Из башен бьют в упор,

Мы вражью силу кормим

Железною крупой.

Чисты глаза танкиста,

Как в роднике вода.

Бей, бей, кроши фашиста,

Все зло в нем, вся беда!

1956

* * *

Достучаться,

Дозваться,

Дотронуться

До руки, до плеча,

До волос,

Чтоб до зорьки,

До самого солнца

Ни тебе, ни звезде

Не спалось!

Чтобы кровь

Твоя

Южная пела

И алела

3apeй на устах,

Чтобы сердце

По ветру летело

На моих голубых

Парусах!

1956

Подсолнухи

Шли подсолнухи полем,

Держа золотые решета,

Подпирая друг друга

Зеленым плечом.

Их с утра

Собирал на собрание кто-то,

По графину стуча

Директивным лучом.

Шли и встали,

Услышав с трибуны:

— Вниманье!

Время жаркое даром терять

Нам нельзя.

Прекратите шуметь,

Открываю собранье,

Объявляю повестку,

Кто против? Кто за?

Шелест листьев умолк.

Лепестки присмирели,

Государством вдруг стал

Весь зеленый народ.

Веча не было в поле

Четыре недели,

А без этого можно ли

Двигать вперед?!

Долговязый, высокий подсолнух

Взял слово,

Начал сразу,

Забыв про конспекты свои:

— Я прошу мне на помощь

Придать часового,

Одолели меня одного

Воробьи.

«Дать!»

«Не дать!»

И пошло!

Зашумели, как дети,

Кто-то даже словцом,

Как пощечиной:

— Лжет!

Чей-то пришлый вмешался:

— У нас в сельсовете

Старичок

И сады и поля стережет!

Председатель настаивал:

— Про урожайность!

Не мельчите на частность,

Крупнее масштаб! —

Отвечали тотчас ему:

— Не обижай нас,

Не мешай объясниться

Душой на раскат!

Ох, и было!

Как будто земля

Бунтовала,

По краям, по середке,

На метр в глубину.

Кто-то в грудь себя бил:

— Не допустим провала,

Не позволим

Остаться без масла

Блину!

Как ни спорили,

Главный вопрос разрешился,

Резолюцию

Сразу послали в райком.

Председатель собранья

За лес закатился,

А подсолнухи

Так и уснули стойком!

1956

* * *

Хорошо локтям

На застолье дубовом

Прикоснуться к ломтям

К караваям подовым.

Хорошо душе

Плыть от берега слова

В семизвездном ковше.

Разговора людского.

Хорошо ногам,

Сбросив тяжесть подметки,

Изучать по слогам

И дороги и тропки.

Хорошо плечом

Лечь на сено сухое

Под большим хомутом

С ароматом супони.

Не от грубости груб,

Не от заданной фальши.

Я в словесный свой сруб

Прячу нежность подальше.

Я ее — на замок,

На суровую фразу,

А иначе уйдет,

Избалуется сразу!

1956

Далекие архипелаги

Далекие архипелаги!

Я видел вас лишь на бумаге!

На карте, на ученической парте!

Между Таиландом, Австралией, Бирмой

Сели в воде вы, как лебеди, мирно.

Налево — Борнео, правее — Гвинея,

Поблизости, рядом — Суматра и Ява.

Я не был у вас, но если бы случай

Принес меня семенем легким, летучим,

Я сразу сдружился б со смуглым гвинейцем

И верю, что стал бы он искренним ленинцем.

Я песни бы им по-загорски, по-вятски,

А с песни пошел бы на оторопь пляски.

Я им бы преподал, что Русь — это сердце,

Экватор, где можно душою погреться,

Присесть на большую, большую скамью

В единую, крепкую нашу семью!

1956

* * *

Ты сказала, что я охладел,

В чувствах сделался вдруг осторожней.

Я в окошко с утра поглядел:

Выпал снег. Это холод сторонний.

Это к нам подходила зима,

Под полою метели скрывая,

И незвано стучалась в дома,

Наши лилии грубо срывая.

Не печалься! Пусть будет метель

Гнать снега по февральскому кругу,

Мы не пустим на нашу постель

Ни измену, ни стужу, ни вьюгу.

Я к тебе все нежней и нежней,

Вкруг тебя я, как хмель вкруг тычины.

Ты слепое сомненье развей

И не мучай себя без причины.

1957

* * *

Для пас запели скрипки в зале,

Когда велел им дирижер.

Они два наших сердца взяли

И унесли в ущелье гор.

И голос твой грудной стал чище,

И вдохновеннее черты.

Как двум вершинам, нам жилище —

Безмерность горной высоты.

Бездонность свода голубого,

Припаянного к бирюзе,

Которая до дна морского

Подвластна буре и грозе.

Как сто гребцов взялись за весла,

Так музыканты — за смычки.

И все, что музыкой зовется,

Идет в тебя, в твои зрачки.

Мелодия, как боль живая,

С шероховатостью рябой…

И ты сидишь, переживая,

И я любуюся тобой!

1957

Пчелы

Сговорились долины и долы

Буйством красок июльских цвести.

Сколько меду! Успеют ли пчелы

Все собрать и на крыльях снести?

Как торопятся! Как припадают

К разогретым тычинкам цветов!

Как их сладкая тяжесть кидает

На гудение тесных летков!

Ой, страда! Пахнет медом и ядом,

Кружит голову зной и дурман.

Даже совестно как-то, что рядом

Ты стоишь, пряча руки в карман!

Из распахнутых липовых просек,

Где сохатый с оглядкой прошел,

Как солому с комбайна, выносит

Легкокрылое воинство пчел.

Не беда, что лететь им далече

До села, до родного плетня!

Разгуделось пчелиное вече,

Стонет радостный колокол дня!

1957

Коммунисты

Заполночь. Пропели петухи,

Дремлют в книжных томиках стихи,

Погасили свет в библиотеке,

Перестала хлопать дверь аптеки,

А в райкоме свет,

Там покоя — нет!

Лошади давно хрустят сенцом,

Губы шелестят в мешках овсом,

Возчики озябше дуют ртами,

Меряются силой, бьют кнутами.

— Скоро ли?

А в окнах тот же свет:

— Нет.

На морозных стеклах встала тень,

В сад шагнула, дальше — зa плетень,

Это первый секретарь, наверно.

Рама чуть подрагивает нервно,

Стекла излучают тонкий звон,

Это — он!

Та же тема: хлеб, весенний сев,

Не для сельских речь его — для всех.

Коммунистам даже в ночь не спится.

Как мечтаньям ленинским не сбыться,

Если люди есть —

Некогда присесть!

Кончилось. Час ночи. Все идут

И опять дискуссии ведут,