Собрание сочинений. Т. 5. Буря. Рассказы - [24]
Крестьянам Упесгальской волости ходить на лесные работы было недалеко, потому что вдоль всей волости тянулся большой лесной массив. Большинство лесорубов и возчиков возвращались на ночь домой, только кое-кто оставался у лесника или у знакомых. По дороге, ведущей к береговой «площадке» и железнодорожной станции, целый день шли обозы с дровами и строевым лесом. Над старым бором постоянно стлался дым костров, всюду весело пели пилы, стучали топоры, с треском валились огромные ели и сосны.
Упесгальцы дрались за первое место по уезду. Председатель волостного исполкома Индрик Закис каждые два дня бывал на лесосеках и проверял ход работ. Сам старый лесоруб, он лучше всех мог оценить успехи и неудачи своих людей, помочь дельным советом и примером. Никогда он не уходил из леса, не свалив и не обработав несколько деревьев. Его заместитель Цимур был командирован в лес до конца кампании.
В середине февраля план рубки был выполнен, и все внимание теперь обратили на вывозку заготовленных лесоматериалов. Многие крестьяне продолжали рубить сверх плана.
Как-то Закис, обходя лесосеку, раздавал рабочим свежие газеты. Он задерживался у каждого костра, рассказывал о положении на фронтах, расспрашивал, как заботится отдел снабжения о продовольствии для рабочих, получают ли возчики вовремя овес для лошадей, и везде говорил примерно следующее:
— Соседняя волость грозится перегнать нас. План рубки они тоже выполнили, а с вывозкой хотят нас опередить. Как вы смотрите на это, упесгальцы?
Упесгальцы покрякивали, старики сосредоточенно крутили усы, молодые покусывали губы. Уступить первое место? За какие это заслуги? Нет, уж пусть они раньше времени не радуются… Дни становятся длиннее, дорога еще держится — почему не делать вместо трех четыре конца? Ничего, если и сумерки захватят. Пускай только Цимур договорится с приемщиками на станции и на береговой «площадке».
Крупные хозяева держались особняком и не говорили ни слова. Закис подходил к каждому и спокойно спрашивал, что сосед думает об этом деле. Одни сопели от злости, другие бормотали что-то невразумительное, но большинство отвечали, что как остальные, так и они. Один середняк, которому удалось первому вывезти всю сезонную норму, отозвал Закиса в сторону и, нахмурившись, попросил, чтобы о нем не писали в газетах.
— Почему? — спросил Закис. — Разве плохо, если тебя похвалят перед всем народом?
— Готов вывезти десять кубометров сверх нормы, только чтобы без огласки… Эти богатеи уже теперь шипят, что мы готовы лбы расшибить ради советской власти — выслужиться, мол, хотим. А у меня дом на самой опушке… не напали бы ночью бандиты… от них всего можно ждать.
— Или кто-нибудь угрожал тебе?
— Мне пока еще нет, но возле станции вчера были разбросаны листовки. Пишут, что не надо работать — иначе будут считать пособниками большевиков, грозят расправой. Если бы я жил подальше от леса, тогда ничего. Оружия у меня нет.
В Упесгальской волости пока было тихо, но в соседней на прошлой неделе сгорел молочный завод и был убит милиционер со всей семьей.
— Ну, хорошо, не будем печатать, — сказал Закис. — Только, смотри, потом не обижайся, что тебя забыли. А касательно этих бандитов, вспомни хорошую поговорку: у страха глаза велики. Осторожность осторожностью, но бояться тоже надо в меру. Ты думаешь, меня они не пытались запугать? Сколько раз! А видишь, я и живу и работаю. Почему нам бояться этой швали? Только потому, что они нас ненавидят? Всё ведь на нашей стороне — сила, правда и воля народа. Ты сам в толк возьми: если Советский Союз справился с таким матерым врагом, как гитлеровская Германия, то много ли значит для советской власти какая-то кучка вшивых бандитов. Они сами нас боятся!
— Это все так, да только живу я очень близко к лесу, — повторял крестьянин.
Вечером, вернувшись в исполком, Закис нашел на своем столе среди почты очередное анонимное письмо.
«Немедленно бросай работу в волостном исполкоме. Убирайся вон из усадьбы Лиепниека и живи тихо! В последний раз даем тебе трехдневный срок. В противном случае тебя ждет смерть. Это последнее предупреждение — впредь мы будем действовать».
«Посмотрим, кто кого», — подумал Закис.
В волости была организована довольно большая группа истребителей. На всякий случай Закис поговорил с командиром взвода, и они условились усилить охрану исполкома, молочного завода, мельницы и магазина потребкооперации.
На четвертую ночь после того, как Закис получил угрожающее письмо, волостной исполком окружили двадцать вооруженных бандитов. В темноте произошла стычка. Бандиты, вероятно, не рассчитывали на серьезное сопротивление, поэтому после первых автоматных очередей истребителей разбежались. В перестрелке один истребитель был легко ранен, зато одного бандита убили и он остался во дворе исполкома.
Убитого сразу опознали — это был Зиемель.
Спустя два дня на дороге был убит заместитель Закиса Цимур. Началась серьезная, открытая борьба.
— Ну, что же, — сказал Закис, — хотите нас запугать? Не выйдет.
Последняя военная зима была суровой. Жителям Риги пришлось порядочно померзнуть в неотапливаемых домах. Хотя несколько мелких электростанций были пущены, многие квартиры до весны оставались без света, потому что ток был нужен предприятиям, трамваю, школам. Вечерами по темным улицам бродили преступники-рецидивисты, которых оккупационные власти перед уходом выпустили из тюрем. Они нападали на запоздалых прохожих и раздевали их до белья. Они врывались в дома, останавливали на дорогах грузовики и крестьянские подводы. Чтобы замести следы и обмануть жителей, грабители и убийцы часто переодевались в форму солдат Красной Армии — пришлось много поработать, пока их переловили.
Роман "Сын рыбака" написан в 1932–1934 годах. В романе достоверно показана жизнь в рыбачьем селе: события, происходящие в нем, судьбы рыбаков в досоветской Латвии.
После восстановления Советской власти в Латвии Вилис Лацис создал роман-эпопею «Буря» — выдающееся произведение многонациональной советской литературы, в котором с эпическим размахом изображена жизнь латышского народа начиная с 1939 года, его борьба за Советскую власть.
Одна из главных характерных черт мастерства Вилиса Лациса, проявившаяся в "Бескрылых птицах", — умение через судьбы своих героев вскрыть существеннейшие социальные противоречия изображаемой эпохи, те противоречия, которые определяют направление развития общественной жизни. В трилогии это в первую очередь противоречия между трудом и капиталом.На переднем плане трилогии — образы молодых людей из рабочей среды. Это Волдис Витол, Карл Лиепзар и Лаума Гулбис, стоящие лицом к лицу с действительностью своего времени.
В романе «К новому берегу» показан путь латышского народа к социализму. В 1950-к годы Лацис написал эту книгу, в которой пытался объективно показать судьбу латышского крестьянства в сложных условиях советских социально-экономических экспериментов. Роман был встречен враждебно советскими ортодоксальными критиками, обвинившими Лациса в «сочувствии к кулачеству». Однако в 1952 году в «Правде» было опубликовано «Письмо группы советских читателей», инспирированное И. В. Сталиным и бравшее писателя под защиту, хотя сам вождь, по словам К.
Юноша-туземец Ако, плененный напавшими на остров захватчиками, волею обстоятельств оказывается на яхте путешествующих богатых бездельников. Все его помыслы сосредоточиваются на том, как помочь своему маленькому, но отважному народу освободиться от власти белых колонизаторов.
Семейная сага. События, о которых идет речь в книге, разворачиваются в начале прошлого века, когда в России революция уже произошла, а в буржуазной Латвии она только начиналась. Глава семейства — капитан парусника, на долгие месяцы оставляющий семью справляться с крестьянским хозяйством. Описываются судьбы каждого члена семьи, насколько они разные, хотя люди вышли из одного семейного гнезда. Действие разворачивается и в Латвии (в мирной жизни и на войне), и в дальних странах, куда отец, а за ним и сын попадают на торговых судах.Роман очень автобиографичен.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.
После восстановления Советской власти в Латвии Вилис Лацис создал роман-эпопею «Буря» — выдающееся произведение многонациональной советской литературы, в котором с эпическим размахом изображена жизнь латышского народа начиная с 1939 года, его борьба за Советскую власть.