Собрание сочинение. Том 1. Я буду писателем. Дневники. Письма - [91]
17 августа. Он, Вышемирский, не был летом заносчив. Точнее, он был заносчив добродушнее, чем зимой. Не помню, как взял он меня наловлю. Он дал мне сачок, и мы пошли сначала ловить креветок, или рачков, как их звали в Туапсе. Водились они в порту у морщинистых серых скал, в водорослях. Коричневатые водоросли, похожие на бурьян, щекотали колени. Ступать по ним было жутковато — ходили слухи, что именно в таких зарослях любят скрываться на дне морские коты. Жесткими, узкими, твердыми, как напильники, хвостами своими морские коты, по слухам, наносили долго незаживающие раны. Но все обошлось благополучно. Мы наловили прозрачных, стрекочущих, прыгающих рачков и поехали на лодке на волнорез. И началась рыбная ловля. И тут мне посчастливилось поймать скумбрию, морского петуха, не помню, что еще. Но зато помню Вышемирского, то сосредоточенного, но не злого, то веселого. Папа должен был ехать с нами, но у него случился припадок мигрени. Выразив удивление, что мигрень у папы, а не у мамы, Вышемирский спросил меня: «Как же это, доктор — и вдруг заболел?» «Бывает и сапожник без сапог!» — ответил я, что повергло учителя в хорошее настроение надолго. Несколько раз, наживляя крючки или снимая с крючка добычу, повторял он с хохотом: «Сапожник без сапог». Гребец — лодочник, мальчишка грек, удил вместе с нами и определял в сомнительных случаях породу пойманной рыбы. И эта рыбная ловля на каменной стенке, отрезанной от берега, вызывает у меня особое душевное движение всегда одинаковое, когда бы я ни вспоминал этот день — в 15‑м, или 30‑м, или 50‑м году, или сегодня. Это радость и предчувствие еще большей радости. Так я начал радоваться в те годы. Пробыв с нами около месяца, папа вернулся на службу в Майкоп. Через некоторое время к нам приехали гости — Лев Александрович, Алеша Луцук и красавец реалист; старшеклассник Вася Авшаров. Они приехали в Туапсе на велосипедах, похудевшие, почерневшие, но крайне довольные своим подвигом. Они рассказывали, как мучительно было взбираться на перевал.
18 августа. Но зато спускаться с перевала было одно удовольствие — так рассказывали наши гости. В это время появилась в продаже книжка — Миллер «Моя система». На желтой об ложке красовался античный юноша — атлет; а на первой странице — портрет самого автора, легконогого, широкоплечего шведа. Как знакома была мне эта книжка! Много раз в своей грешной юности я начинал новую, чистую и непорочную жизнь. И всегда начиналась она с того, что я делал гимнастику по Миллеру каждое утро. Успех этой книги был необыкновенно, неожиданно и знаменательно велик, как вскоре докатившееся до Майкопа увлечение чемпионатами французской борьбы, как внезапно, через два — три года, вспыхнувшая слава Джека Лондона. Миллер настаивал на необходимости гармонично развивать все мышцы человеческого тела и поэтому сдержанно отзывался о велосипедном спорте. И Коробьин сказал насмешливо: ‘Посмотрел бы Миллер, как мы тянем велосипеды на перевале, так не писал бы, что эти машины развивают только мышцы ног. Тут и руки, и шея, и спина — все работает». Проснувшись ночью, я увидел Коробыша, угрюмо стоящего возле комода. Тускло горела свечка. Он говорил сердито: «Ничего вы ему не скажете!», а мама отвечала: «Нет, скажу». Я уснул поскорее, убегая от страшных сложностей жизни старших. С тех пор Лев Александрович у нас почти не бывал. После отъезда велосипедистов жизнь вошла в свою колею. Но в моей жизни произошло событие необыкновенной важности. За этот год чувство, пережитое мной на турнике, возвращалось трижды, каждый раз — непроизвольно: в купальне, когда я коснулся в воде всем телом столба, когда я валялся на животе на траве, когда я скакал на спине кого — то из товарищей. И каждый раз я испытывал отчетливое желание писать стихи В Туапсе это случилось со мною в море, когда я плыл, лежа на бревне. И желание писать стихи здесь проявилось особенно остро.
19 августа И это желание не исчезло, пока я шел домой. Небо хмурилось. Стал накрапывать дождь. И дома это желание возросло до такой силы, что я взял карандаш и предался наконец этой новой страсти. На желтой оберточной бумаге, в которой я принес из булочной хлеб, сочинил я следующие стихи:
Дальше забыл. Почему я стал писать именно эти стихи? Почему забрела мне в голову морская царица? Откуда я взял этот размер, эти слова? Не знаю теперь, как не знал и не понимал тогда. Я чувствовал страстное желание писать стихи, а какие и о чем — все равно. И я писал, сам удивляясь тому, как легко у меня они выливаются и складываются, да еще при этом образуется какой — то смысл. Любопытно, что в те годы к стихам я был равнодушен. Не помню ни одного, которое нравилось бы мне, в которое я влюбился бы или хотя бы просто запомнил его. Но, так или иначе, решив стать писателем в семилетнем, примерно, возрасте, я через пять лет написал стихи, движимый неудержимым желанием писать. Все равно о чем и все равно как. Я стал писать не потому, что меня поразила форма какого — то произведения, а из неудержимой, загадочной, связанной с физиологическими явлениями жажды писать. И это определило очень многое в дальнейшей моей судьбе. Хотя бы то, что я очень долго глубоко стыдился того, что пишу стихи. И что еще более важно — литературную работу я до сих пор, при всем моем уважении к профессиональности, считаю еще и делом глубоко, необыкновенно глубоко личным. Итак, летом 1909 года, в мраке ихаосе, в котором я суетился, как дурак, я темно и хаотично, но вдруг почувствовал путь. Началось медленное, медленное движение к жизни. В августе 1928 года, проезжая через Туапсе, я пошел знакомой дорогой на гору и прошел почтительно мимо домика, где я наткнулся на выход из тьмы.
«Жил-был мальчик по имени Петя Зубов. Учился он в третьем классе четырнадцатой школы и все время отставал, и по русскому письменному, и по арифметике, и даже по пению.– Успею! – говорил он в конце первой четверти. – Во второй вас всех догоню.А приходила вторая – он надеялся на третью. Так он опаздывал да отставал, отставал да опаздывал и не тужил. Все «успею» да «успею».И вот однажды пришел Петя Зубов в школу, как всегда с опозданием…».
Пьеса-сказка по мотивам одноименного произведения Андерсена. Молодой ученый Христиан-Теодор приезжает в маленькую южную страну, чтобы изучать её историю. Он селится в комнате одной из гостиниц, в номере, который до этого занимал его друг Ганс Христиан Андерсен. К нему приходит Аннунциата – дочь хозяина гостиницы. Она рассказывает Ученому об их государстве то, что не пишут в книгах: сказки в их стране – реальность, а не выдумки, существуют и людоеды, и мальчик-с‑пальчик, и многие другие чудеса. В доме напротив живёт девушка в маске.
В книгу вошли известнейшие пьесы Шварца «Клад», «Красная шапочка», «Снежная королева», «Тень», «Дракон», «Два клена», «Обыкновенное чудо», «Повесть о молодых супругах», «Золушка», «Дон-Кихот».Е. Шварц. Пьесы. Издательство «Советский писатель». Ленинград. 1972.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читатели и зрители знают Евгения Шварца как замечательного драматурга, по чьим пьесам и сценариям созданы всеми любимые спектакли и фильмы. В эту книгу впервые, кроме легендарных сказок для взрослых — «Тень», «Голый король», «Дракон» и «Обыкновенное чудо», — вошли мемуарные записи, стихи, дневники. Книга необычна тем, что впервые пьесы Шварца соседствуют с одноименными сказками Андерсена, и читателю интересно будет сопоставить эти тексты, написанные в разных странах и в разные эпохи.Тексты Шварца, блистательные, остроумные, всегда злободневны.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.