Соблазнитель - [11]

– А девчонка весьма свежа и хороша собой, – задумчиво произнесла наконец она, лукаво поглядывая на брата. – Надо лишь слегка нанести на ее природную красоту глянец, но это я беру на себя.

– Только не переусердствуй, иначе можно все испортить, – пробурчал Дэниел, нахмурив брови.

Удовлетворенно вздохнув, Жанетта выпрямила спину и вновь затронула щекотливую тему, от разговора на которую Дэниел упорно пытался уйти:

– Прошло столько лет, и я подумала, что ты поставил крест на этом деле. Но коль скоро ты снова занялся делами с Гюставом Дюпре, значит, сдаваться ты не собираешься.

– Ты ведь знаешь, что я привык все доводить до конца, – заметил Дэниел, криво ухмыльнувшись.

– Я бы не советовала тебе связываться с Эндрю Тиндалом, ничего путного из твоей затеи не выйдет. Не забывай, что он брат маркиза и обладает обширными связями в Англии. Как бы тебе не лишиться не только всего состояния, но и жизни! Подумай хорошенько, стоит ли так рисковать? Не лучше ли тебе вообще не уезжать из Парижа?

– До сих пор я всегда добивался того, к чему стремился, – возразил ей Дэниел, гневно сверкнув глазами. – Нет, эта игра стоит свеч! Я все продумал и уверен, что посрамлю всех наших недругов.

– Только не втягивай в свои интриги это невинное сознание! Я не хочу, чтобы она пострадала из-за меня, – скатала Жанетта.

– Дело не только в тебе, у меня есть и другие причины довести эту затянувшуюся на долгие годы партию до конца. Еще раз прошу тебя не вмешиваться в мои дела! Поверь, никто не причинит ей никакого вреда, – твердо сказал Дэниел.

– Не слишком ли ты самоуверен? Впрочем, возможно, ты и прав. Будем надеяться, что и на этот раз ты добьешься своего. В конце концов, все это не женского ума дело. Оставим пока твои грандиозные планы в покое и поговорим о насущном. Ты поручил мне заботу о Диане. В связи с этим я хочу снова спросить у тебя, не намерен ли ты ее соблазнить?

Дэниел расхохотался, как бы показывая тем самым, что считает её подозрения абсурдными.

Но Жанетта и бровью не повела, она слишком хорошо знала брата, чтобы поверить в искренность его намерений.

– У Дианы глаза отца, – перестав смеяться, серьезно произнес Дэниел. – Как же я осмелюсь ее обольщать, постоянно помня об этом?

Он потупился, поймав себя на том, что невольно озвучил уже давно терзавший его вопрос. Особенно часто Дэниел испытывал угрызения совести во время продолжительного путешествия с Дианой в экипаже. Но стоило лишь ей посмотреть на него пристальным немигающим взглядом, как он тотчас же забывал о ее поразительном внешнем сходстве с отцом и приходил в возбуждение.

Подобное волнение он испытал и совсем недавно, в ее спальне, обставленной в экзотическом китайском стиле.

– Это довольно-таки слабый довод, – с сомнением промолвила Жанетта. – Если ты замышляешь именно то, что я предполагаю, тогда она должна сохранить свою девственность.

– Послушай, Жанетта, сегодня ты уже во второй раз оскорбляешь меня глупыми подозрениями! – в сердцах воскликнул Дэниел. – Ты ведь знаешь, что я не совращаю наивных девиц.

– Порой страсть затмевает мужчинам рассудок, и они перестают контролировать себя, – парировала Жанетта.

– В этом ты права, но ведь я пока еще не настолько испорчен! Не нужно делать из меня дьявола-искусителя.

Он вскочил, не на шутку разъяренный нападками сестры, и уже собрался было уйти, когда Жанетта вдруг беззлобно расхохоталась и со вздохом промолвила, покачивая головой:

– Ах, мой дорогой Дэниел! Я вовсе не имела в виду, что ты уподобился дьяволу. Напротив, я считаю тебя нормальным мужчиной. Но кто знает, быть может, именно это в данном случае и есть самое досадное.

Глава 4

Гюстав Дюпре вытянул из книг, стоявших на полке, два тома и бережно положил их на письменный стол. Однако погружаться в чтение он вовсе не собирался, старый хитрец всего лишь хотел произвести впечатление занятого просвещенного человека на важного гостя, которого ожидал.

Немного подумав, Гюстав решил, что двух фолиантов, пожалуй, будет маловато, и вновь окинул пытливым взглядом свою библиотеку, которой он очень гордился. Это не имеющее себе равных собрание научных изданий было предметом жгучей зависти всех его знакомых. Сам гениальный Фурье пользовался порой его сокровищницей мудрости. Гюставу доставляло особое удовольствие заставлять коллегу томиться в его приемной – так он мстил Жозефу за то, что тот обнаружил ошибку, допущенную им в математических расчетах, которые должны были обеспечить ему всемирное признание и славу.

В кабинет вошел его новый секретарь Адриан и доложил, что карета посетителя подъехала к подъезду их дома.

Гюстав уселся в кресло за столом и промолвил:

– Проводите его ко мне, как только он придет.

– Не угодно ли вам будет, чтобы я присутствовал при вашем разговоре? – спросил Адриан.

Гюстав ответил ему не сразу, скрыв раздражение за маской задумчивости. Да как осмелился этот щенок предложить ему, Гюставу Дюпре, свои услуги в решении столь щекотливой проблемы? Ведь еще совсем недавно он протирал штаны на студенческой скамье в университете! Да не видать бы этому английскому выскочке его нынешней должности, если бы война не унесла столько славных сынов Франции! Этот не в меру самоуверенный юнец имел наглость однажды указать ему на ошибку, допущенную им в фундаментальном трактате, написанном на латыни. Да и вообще постоянно выказывал к нему непочтительность, что со стороны человека с сомнительной родословной и внешностью метиса было очень недальновидно. Другой бы на его месте ежедневно благодарил судьбу за то, что вообще получил работу, не говоря уже о том, что это было место секретаря одного из выдающихся ученых Европы.