Рыжеволосый ухмыльнулся:
— Ханна, ты никогда не отказываешь.
Уайет пытался понять смысл их разговора, но тщетно, однако он сомневался, что двадцатилетний парень намекает на секс, а именно это приходит в голову, когда слышишь о женщине, которая никогда не отказывает.
Он проклял свою предательскую чувственность. У Ханны Сазерленд, может быть, шикарная внешность и чертовски соблазнительная фигура, но между ним и его временной служащей никогда не будет ничего, даже отдаленно похожего на близость.
— Я — Уайет Джейкобс. А кто ты? — вмешался он в разговор.
Две пары глаз уставились на него. Ханна нахмурилась.
— Простите. Джеб Джоунз — ассистент-ветеринар. Уайет — новый владелец фермы.
Уайет пожал руку Джеба:
— Кто такой доктор Уилл?
Ханна сорвала лабораторный халат и повесила его на крючок у двери:
— Один из местных ветеринаров. Экскурсию придется отложить.
— Вы хотите рискнуть, не думая о последствиях вашего отказа?
— Я не отказываюсь, мистер Джейкобс, а откладываю экскурсию до тех пор, пока не справлюсь со срочной работой.
Ее раздражение было очевидно, несмотря на приятную улыбку. Несомненно, эта улыбка покорила множество мужчин. Но не его.
— Пойдем, Джеб. — Ханна выбежала из лаборатории.
Парень заколебался, пытаясь разобраться, кто тут главный, потом последовал за ней. Ошарашенный непокорностью Ханны, Уайет взвился, но потом взял себя в руки. Ханна — испорченная папенькина дочка, которая считает, что для нее закон не писан. Он проучит и ее, и ее приспешника иначе.
Уайет последовал за бегущей парой, в мыслях планируя уволить Ханну, а прихвостня предупредить на будущее, а еще сообщить доктору Уиллу, что ферма «Сазерленд» больше не будет служить свалкой для больных животных. Может, Ханна и не умеет отказывать, но у Уайета с этим проблем нет.
Ханна и Джеб бежали, не обращая внимания на дождь. Они свернули с асфальта на грунтовую дорогу, ведущую к группе строений, расположенных за рощей. Уайет забрался в свой «мерседес».
Как только он съехал с асфальта, подвеске машины пришлось испытать все прелести выбоин и ям. Учитывая безукоризненное состояние фермы, эта небрежность удивила его. Он мысленно сделал заметку: поговорить с менеджером насчет гравия и засыпать ямы.
Пикап с прицепом для перевозки лошадей стоял у открытых дверей конюшни. Уайет припарковался рядом. Эта конюшня явно не поддерживалась в образцовом порядке. Странно.
Он выбрался из машины, протиснулся между прицепом и дверным косяком. Несмотря на то что снаружи конюшня выглядела не блестяще, внутри она была безупречна. Запах свежих стружек, сена и овса нахлынул на него вместе с воспоминаниями о счастливых годах, проведенных с Сэмом.
В загоне трейлера нервно плясала лошадь, вставая на дыбы, ее копыта глухо стучали по резиновому покрытию. Ханну от взволнованного животного отделяла невысокая перегородка. Она поглаживала лошадь по шее и по спине, ласково приговаривая:
— Все хорошо, девочка. Тебе нечего бояться. Мы о тебе позаботимся.
Ее спокойный мягкий голос резко контрастировал с тем нетерпеливым тоном, которым она отвечала на его вопросы.
Лошадь испуганно заржала, и Уайет вздрогнул. Уже почти пятнадцать лет он не работает с лошадьми, но даже ему ясно, что лошадь сильно напугана.
— Уходите отсюда, — тихо распорядился он.
— Минутку, — спокойно ответила она. — Ладно, ребята, давайте выпустим ее и посмотрим, что из этого выйдет.
— Тебе это не понравится. — Пожилой мужчина в грязных джинсах и выцветшей куртке вышел из-за трейлера и похлопал Уайета по плечу. — Лучше отойди подальше, сынок.
Уайет снова почувствовал себя подростком. Он тысячу раз слышал то же самое от Сэма, когда тот еще был в здравом рассудке.
Ханна нахмурилась:
— Я позову вас, когда закончу.
— Я не уйду.
— Если вы останетесь, либо будете мешать, либо пострадаете.
— Я ухаживал за породистыми лошадьми с четырнадцати лет и до тех пор, пока не уехал в колледж. Вам не стоит выпускать лошадь. Ее нужно отправить туда, откуда привезли.
Черты лица Ханны приобрели воинственное выражение.
— Исключено — и это вам подтвердит полицейский, если вы возьмете телефон и позвоните офицеру…
— Харрису, — подсказал ветеринар, когда Ханна вопросительно изогнула бровь.
Открытое неповиновение вывело Уайета из себя.
— Я не желаю видеть это животное на моей территории.
Ханна спустилась по пандусу и двинулась на Уайета, пока они не оказались лицом к лицу — так близко, что он ощутил мятный аромат ее дыхания и жар, исходящий от промокшей одежды.
Он пытался отвлечься от того факта, что белая футболка Ханны стала почти прозрачной, но ничего не вышло. Мокрая ткань прилипла к ее груди с напряженными сосками и обрисовала тонкий белый бюстгальтер. Его тело среагировало, как у всякого здорового мужчины, и, как он ни старался, ему не удалось утихомирить сердцебиение.
— Мистер Джейкобс, Уайет, мы все обсудим после того, как я осмотрю ее. Но сейчас, пожалуйста, отойдите и не мешайте мне заниматься своей работой.
— Я думал, вы специалист по размножению.
— По субботам у меня короткий день. В свободное время я занимаюсь другими делами.
— Вы забыли, кто платит вам зарплату?
— Вы, хотя изо всех сил стараетесь этого избежать. Дайте мне час, чтобы осмотреть кобылу и понять, с чем мы имеем дело. Это вопрос жизни и смерти. Я не могу небрежно обращаться с чьей-либо жизнью. А вы?
