Соблазни меня вновь - [18]

Бальтазар едва не рассмеялся.

– Твоя родня охотно отправила тебя ко мне, действуя как сутенеры. Они не предлагали тебе уединиться со мной в кабинке в их офисах?

Щеки Кендры залились румянцем.

– Как ужасно ты выражаешься.

– Разве я не прав?

Она издала звук, похожий на кашель, потом повернулась и вошла в коттедж.

– По‑моему, для этого разговора нам надо выпить.

Бальтазар медленно шел позади Кендры, ожидая увидеть… Он не знал, что хочет увидеть.

Он очутился в открытой светлой комнате, которая простиралась от входной двери до кухни открытой планировки, выходившей на небольшую террасу. На стенах в произвольном порядке висели подлинные произведения искусства, что наводило на мысль: они здесь потому, что они нравятся хозяйке, а не из ее желания продемонстрировать свою коллекцию. Повсюду были книжные полки, стопки книг и журналов, но в коттедже не было ощущения суеты или захламленности. Коттедж был наполнен богемной радостью, присущей искусству и литературе.

Что не соответствовало впечатлению Бальтазара о Кендре. Он хмурился, глядя на широкие уютные покрывала, на которых остался след от ее тела.

– Тебе нельзя выпивать, дорогая, – проворчал он, закрыл за собой входную дверь и внимательно посмотрел на Кендру, когда она повернулась на полпути в просторную комнату. Он заметил, что она ходит босиком, и не понял, отчего это так его взволновало.

– Почему мне нельзя вина? – Она выглядела сбитой с толку. – Если ты трезвенник…

– Едва ли. – Он ждал, когда до нее дойдет смысл его слов, и, когда этого не случилось, пришел в ярость. – Ты забыла, что ты можешь быть беременна?

Он не понимал, что ему делать, когда Кендра побледнела, словно она в самом деле забыла о чем‑то важном. Она застыла на месте и уставилась на него широко раскрытыми, испуганными глазами. Он подошел к ней и бросил на стол небольшой сверток, который принес с собой.

Она откашлялась.

– Вряд ли ты принес мне подарок.

Бальтазар не решился заговорить. Кендра открыла сверток и ахнула.

– Вот это да! – Она рассмеялась, хотя, если судить по ее бледности и внезапному блеску в глазах, ей было не до смеха. – Тесты на беременность. Их пять, не меньше.

Она подняла глаза и испуганно вытаращилась на него:

– Ты считаешь, что я буду?..

– Сделай их сейчас же, пожалуйста. – Его голос был мягким, но приказным.

– Нет. – Она бросила сверток на стол, словно боясь укуса. – Не буду.

– Я объясню, что произойдет, Кендра. – Бальтазар не подходил к ней ближе, потому что не доверял себе. И он не повысил голос. Несмотря на это, она вздрогнула и посмотрела на него. Возможно теперь она отнесется к этому вопросу серьезно. – Я не знаю, как ты планировала играть в эту игру. Но ты выбрала неподходящего мужчину. Я не верю в твою невинность, потому что знаю о тебе правду. И даже если бы я этого не знал, я отлично понимаю, на что способна твоя семья.

– Я не играю, – сказала она. – Я не актриса, а даже если бы я была ею, я бы точно не ставила спектакль для человека, которого не планировала снова увидеть.

– Молчи. – Его приказ пролетел по комнате, пронзая Кендру до глубины души.

Дыхание Кендры немного участилось – Бальтазар решил, что она так отреагировала, потому что он поймал ее с поличным.

– Мне наплевать на твои намерения, – ответил он резко и отчетливо. – Я предпочитаю узнать здесь и сейчас, беременна ли ты. Происходит ли этот кошмар на самом деле.

– Я не стану ничего делать. – Она кивнула на дверь. – Уходи. Немедленно.

– Я не верю тебе, Кендра. – Бальтазару хотелось прикоснуться к ней, но он сурово приказал себе не распускать руки. Нынешнюю ситуацию вряд ли исправишь повторением той же ошибки. И кроме того, ему нужно спросить себя, почему он хочет эту женщину, зная, что она из себя представляет. – Поэтому завтра, независимо от того, что мы узнали сегодня вечером, мы полетим в Афины на прием к моему знакомому врачу.

Он почувствовал себя ангелом‑мстителем, когда она уставилась на него.

– Ничего из того, о чем ты говоришь, не произойдет. – Кендра скрестила руки на груди и напряглась.

– Это не обсуждается.

– Ты возомнил себе, что я работаю на тебя? – Она почти истерично расхохоталась, и он опять сдержал желание дотронуться до нее. – Ты заинтересовал меня только потому, что я представляла перед тобой интересы моей семьи. Кстати, насколько я знаю, ты еще не подал в суд на моего брата.

– Разве ты не этого добивалась, разыгрывая спектакль?

Против своей воли и вопреки собственным приказам Бальтазар начал подходить к ней. Оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Кендры, он остановился.

– Не было никакого спектакля, – сердито произнесла она, и ее глаза потемнели. – Это моя жизнь. Жизнь, которая меня устраивала. Меня не волнует, что ты об этом думаешь. И мне не нравится, что ты врываешься сюда, словно у тебя ко мне есть какие‑то претензии.

– У меня куча претензий. – Голос Бальтазара был ледяным.

Кендра тихонько вздохнула, будто он проткнул ее насквозь.

– Какую бы жизнь ты здесь ни вела, ты потеряла право на нее, когда привлекла меня, – свирепо сказал он. – Тебе следует понимать: я не позволю тебе родить моего ребенка там, где он не будет под моим непосредственным наблюдением.