Соблазнение строптивой - [115]

Дженна ответила на взгляд корнуоллца неприкрытым вызовом.

– Ну, я-то думал…

Маура дипломатично перебила мужа:

– Я начну готовиться к вечеринке сразу после завтрака. Дженна, тебе нужно будет собрать вещи, так что предоставь все нам с Голубкой. И обязательно отдохни – мы хотим, чтобы тебе хватило сил пару раз станцевать джигу.

– Может, плутишка Пэдди научит меня нескольким движениям, чтобы я не выглядела совсем уж глупо?

Дженна подмигнула мальчику. Пэдди покраснел и выронил вилку с куском яичницы-болтуньи, который собирался съесть. Маура рассмеялась.

– Конечно же, Пэдди умеет танцевать настоящую ирландскую джигу, это уж точно, но…

Она чуть было не сказала, что Бренч танцует еще лучше. Вместо этого Маура пробормотала что-то вроде того, что мальчик в таком юном возрасте еще немного неуклюж.

Обретя уединение в своей комнате, Дженна тут же позволила себе расслабиться. Она склонила голову и на минуту отдалась боли, сжимавшей сердце и подступавшей к горлу, но потом снова взяла себя в руки.

Она едет домой. С этой секунды и до тех пор, пока Парк-Сити не скроется из виду, она будет думать только о том, как это здорово – снова увидеть маму. И Чарли Длинного Лука.

А о скольких приключениях она поведает старому, внешне угрюмому индейцу!

Только, конечно, она расскажег ему не все. Кое-что она оставит при себе, спрячет в сокровищницу своего сердца. Может быть, наступит день, когда она сможет достать оттуда эти воспоминания и убедиться, как мало они на самом деле для нее значат.

И тогда боль покинет ее.

Остаток дня тянулся бесконечно, и к вечеру Дженна измучилась почти так же, как в штреках шахты без свечи, когда только воображаемые томминокеры указывали ей путь. Маура запретила ей заходить в кухню, объяснив, что так не получится сюрприза, который готовит для нее семья.

И вот, наконец-то, до ужина остался всего час. Дженна укладывала волосы перед зеркалом, как вдруг дверь распахнулась. Дженна резко повернулась.

– Бренч?!

Он лениво оперся о дверной косяк, скрестив на груди руки. Прищуренные глаза придавали ему сонный вид, однако Дженна почувствовала гнев в его небрежной позе.

– Я слышал, что вы с Рембрандтом уезжаете завтра в Чикаго. Что это значит? – произнес он.

Дженна снова повернулась к зеркалу, пытаясь сохранять видимость спокойствия, но кровь так неистово прилила к голове, что думать было почти невозможно.

– Мы едем домой, в Мидоувуд. А в Чикаго просто сходим с поезда. Я телеграфирую Чарли Длинному Луку, чтобы он встретил нас на наемном экипаже.

Последняя шпилька оказалась на месте, закрепив тяжелый узел волос на макушке. Чтобы не смотреть в глаза Бренчу, Дженна устроила совершенно необязательную возню с воротником.

– Не знаю, предупредить ли маму, что я везу папу домой. Как думаешь?

Бренч поднял взгляд к отражению в зеркале. Дженна увидела, как сжались губы Макколи, как он посмотрел в потолок, словно в поисках ответа или, возможно, пытаясь сдержать эмоции. Потом его руки безвольно упали. Долгое мгновение он смотрел на нее, а затем развернулся на каблуках и исчез в коридоре, направляясь в свою комнату.

Дженна опустила плечи. На нее нахлынули смешанные чувства: облегчение от того, что сцена, которой она так боялась, закончилась, разочарование – потому что Бренч не попытался отговорить ее, и, наконец, гнев из-за того, что он так легко ее отпускал. Опустошенность. Взрыв динамита не мог бы произвести такого разрушительного действия. Дженна шумно сглотнула и сделала глубокий вдох, чтобы справиться с подкатывавшими к горлу рыданиями. Не успела она выдохнуть, как Бренч вернулся.

Не говоря ни слова, он прошествовал на середину комнаты и швырнул на кровать большую коробку, в какие упаковывают платья, и несколько коробок поменьше.

– Надень это.

Дженна нахмурилась, посмотрев сначала на коробки, потом на Бренча.

– Зачем? Что…

– Просто сделай, как я говорю. Я вернусь через десять минут. Если ты не будешь в этом, я все сам на тебя надену.

С этими словами он вылетел из комнаты, хлопнув дверью.

Дженна уставилась на закрытую дверь, борясь с желанием выбежать следом за Бренчем, чтобы сказать ему, каким эгоистичным ослом она его считает. Только воспоминания о том, какой жалкой она себя чувствовала, когда думала, что потеряла его, удержали ее на месте, Очевидно, он проделал весь этот путь в Солт-Лейк-Сити и обратно, чтобы купить то, что содержалось в коробках. Это должно кое-что значить. Мужчина не дарит подарков женщине, с которой больше не хочет иметь дела.

Если только это не откуп. За предоставленные услуги.

Но в таком случае Бренчу было бы все равно, будет она когда-нибудь носить это или нет. Он бы точно не угрожал ей тем, что оденет ее сам. Дженна подошла к краю кровати и подняла самую маленькую коробочку. Дрожащими руками она развязала ленту, подняла крышку и убрала хрустящую оберточную бумагу, защищавшую содержимое. Внутри была пара красных туфель из мягкой кожи с тонкими каблуками и испанской вышивкой на носках. Самые прекрасные туфли, какие ей только доводилось видеть.

Во второй коробке Дженна нашла комбинацию[97] из тонкого темно-красного шелка с пуговицами до самого разреза на месте шагового шва. Несколько дюймов изысканного валансьенского кружева и черная лента с бусами украшали глубокий присборенный вырез. Штанины тоже были отделаны кружевом и лентами и заканчивались гофрированными оборками. Вытачки на талии выгодно подчеркивали грудь. Под комбинацией обнаружился корсет, обтянутый черным атласом и украшенный тонким кружевом. Комплект дополняли черные шелковые чулки с красными кружевными подвязками, в которые были вплетены черные атласные ленты.