Соблазн эмиграции, или Женщинам, отлетающим в Париж - [35]
Еще одна эмигрантка рассказывала мне историю развода со своим мужем-французом и перипетии их судебной истории в течение сорока минут. Интервью прерывалось возгласами с нажимом: «Ну, ты представляешь?!». Когда я спросила: «А у вас есть дети?!» – она отмахнулась: «Да есть, а куда ж они денутся?». Еще одна описала своего сына так, что впору было обращаться к психиатру, причем она особо настаивала на этой версии. На деле это оказался мальчишка с повышенным интеллектом, которому было просто неинтересно то, что предлагалось родителями, но стоило предъявить ему задание повышенной сложности, как он тут же уходил в работу, и справлялся с ним прекрасно!
Если во Франции родители не справляются с воспитанием ребенка (будь то мать или отец, которые несут равную ответственность за воспитание детей) – то это повод для интервенции государства в семью, для отнятия ребенка и передачи его органам опеки или в приемную семью.
Известно несколько случаев, когда французский отец и российская мать не договорились между собой, развелись. Предметом судебных тяжб и последующего отнятия стали дети.
Самый громкий случай с актрисой Н. З… Дочку четырех лет отобрали у матери, констатируя педагогическую запущенность (в 4,5 года ребенок едва разговаривал). В советской и постсоветской практике разрешения судебных споров вокруг детей вопрос автоматически решается в пользу биологической матери, если только она не законченная алкоголичка и не преступница. Разница в представлениях о роли и зоне ответственности матери в семье послужила одной из причин затянувшейся судебной тяжбы и реакции российской прессы на решения французского суда. В российской диаспоре к поведению матери, выбирающей публичные формы решения личных проблем, отношение сдержанно-отрицательное[125].
Представление о семейной норме во Франции довольно размыто, хотя и более вариативно, менее жестко, чем в России, где семейное законодательство не менялось со времен царя Гороха, а на деле судьи вынуждены руководствоваться принципом интуитивной справедливости. Безусловно, большие претензии во Франции предъявляются к ответственности родителей, которым при этом приходится соответствовать и более высокому социальному стандарту семейных отношений. Возможно, поэтому заключенные браки являются более устойчивыми. Только 15 % семей распадается со временем, что значительно ниже российских показателей (около 50 %). Одна из причин, конечно, это и стремление жить в гражданских браках. «Париж – это город одиноких сердец», «Париж – это полное собрание одиночеств», «Париж – это город, где все устали в ожидании любви» – можно услышать часто.
Другая во Франции и процедура развода, который в среднем длится два года и связан с большими финансовыми издержками. Законодательство построено по принципу «Назвался груздем, полезай в кузов!». Никто насильно никого не женит, но создавшие семью должны в полной мере осознавать меру ответственности за семью, отношения, в которые может вмешаться и государство. Особенно тщательно французское законодательство следит за соблюдением прав детей. Оба родителя могут в одинаковой мере заявлять о своих правах на ребенка в случае распада семьи. Воспитание детей отцом, хотя и редко встречается, не является нонсенсом. Нет и привычной для нас практики активного участия бабушек в воспитании. С бабушками и дедушками дети встречаются по праздникам и во время непродолжительных семейных встреч по выходным. Если родители не справляются с воспитанием детей, те могут быть перемещены в приюты, а потом в приемные семьи – совсем незнакомая для нас практика[126].
Приемы, которые используют русские мамы для того, чтобы ослабить напряженность в отношениях с мужем
Конечно, если женщина приехала по контракту или уже обладает работой, которая позволяет ей содержать себя самостоятельно, отношения в семье выстраиваются более гармонично. Я была знакома с женщиной-архитектором, которая выражала свою полную удовлетворенность браком: муж был в частых командировках, а она очень занята в бюро и встречи с мужем по выходным рассматривала как вполне нормальную семейную жизнь. Мы как-то пили кофе с сестрами-манекенщицами, которые просто не понимали, о каких проблемах адаптации может идти речь, если так много контрактов и совсем нет времени. Мне трудно приводить кокетство юных и пока бездетных красавиц в качестве образца проживания в объективно конфликтной среде. Но я бы назвала такой способ элементарным игнорированием проблем, избеганием неприятностей. Люди могут годами проживать вместе, не догадываясь о тайных предпочтениях и намерениях друг друга или догадываясь, но в конце концов боясь, что оправдаются самые неприятные догадки. Но когда появляются дети – это повод артикулировать свои предпочтения и начать договариваться. Еще раз: дети страдают не столько, во всяком случае, не только от конфликтных отношений, но и от того, что не понимают, что с ними происходит.
