Собирающий облака - [14]

Император сделал еще один глубокий вдох и выдох, затем громко хлопнул в ладоши. Сразу появился слуга.

— Послать за Оссей-сум, — приказал он. — Император желает видеть ее.

Осса-сум рвала любовные письма на мелкие кусочки, и мысли ее находились в полном смятении, когда ей сообщили о желании Императора видеть ее. Не важно, сейчас все это не важно. Если он обо всем знает, письма не имеют значения. Она довольно быстро выбрала наряд для визита, хотя многие женщины на ее месте могли посвятить такому занятию несколько дней. Однако процесс одевания не принес никакого облегчения.

Если Император узнает о ее свиданиях с Тадамото, то потеря интереса к ней Сына Неба уже не будет иметь никакого значения, хотя он и не призывал ее уже несколько недель. Он быстро забудет о том, что удалил девушку от себя, не сказав ни слова. Однако если кто-нибудь посмеет оказывать ей знаки внимания, Император придет в ярость, в этом можно не сомневаться.

Но они были так осторожны! Осса присела, потому что от страха подкосились ноги. Что будет с Тадамото? Знает ли Император? Ей даже думать об этом не хотелось. Девушка закрыла лицо руками. Нет, не этого она боится. Скорее всего это будет просто прощание. Ваше присутствие при дворе больше нецелесообразно. Вот подарок от Сына Неба, который восхищается вашими талантами. Говорят, в Чоу нужны танцовщицы, да и воздух там очень полезен для здоровья.

Неужели это будет сказано в присутствии Императора? Нет, думала Осса, вряд ли. Может, Император и в самом деле преподнесет подарок. А может, позволит остаться в императорской труппе сонса?

Она вспомнила о Тадамото. Он так искренне надеялся, что сможет уговорить Императора позволить Оссе остаться в столице. Девушка улыбнулась и, вставая, оглядела себя в бронзовом зеркале. Но когда Осса вышла из своих покоев и направилась в аудиенц-зал, ее уверенность улетучивалась с каждым шагом.

Дойдя до двустворчатых дверей, охраняемых стражниками, девушка побледнела и задрожала. Только благодаря упорным тренировкам в сонса ей удалось устоять на ногах.

Осса едва заметила двух стражников, распахнувших перед нею дверь. Войдя, девушка низко поклонилась и встала на колени, глядя прямо перед собой в пол. Ее охватил ужас, какого она не знала прежде.

— Прошу, Осса-сум, войди, — послышался знакомый голос. — Не волнуйся.

Осса закрыла глаза и снова поклонилась. У Императора плохо получалось скрывать гнев, но ей доводилось видеть, как он это делает. Видела она и как он играл в кошки-мышки с кем-нибудь, пока тот не начинал верить в свою безопасность. А затем давал выход гневу. Осса приподнялась и на коленях проползла несколько шагов, оставшись на почтительном расстоянии от возвышения, где возлежал Император.

— Как обстоят дела с танцами?

— Император слишком добр, расспрашивая об этом. Все хорошо.

— Рад слышать. А вот полковник Яку Тадамото много рассказывал о танцах.

Девушка закрыла глаза, стараясь удержать слезы. Даже не глядя на Императора, она знала, что на коленях у него лежит меч. Нарастающий страх порождал в ней желание пасть ниц и молить о прощении.

— Я ценю мнение младшего брата Яку, — продолжал Император, будто обращаясь к кому-то другому. — Приятно знать, что разучивание танцев продвигается. Это занятие требует немалых усилий, и я понимаю, почему у тебя остается так мало времени на другие дела. Что такое обязанности, может понять только Император. И зачастую обязанности, возложенные на Императора, не позволяют заняться тем, что по сердцу. Надеюсь, это не так в случае с труппой сонса?

Осса чувствовала, как кровь пульсирует в висках. Страх сковал ее.

— Простите меня, — с трудом выговорила девушка, — боюсь, я не совсем понимаю, что Император имеет в виду.

— Разве не танцы по сердцу танцовщице императорской труппы?

— А…

Осса вежливо улыбнулась, будто он сказал что-то остроумное.

— Понимаю, Осса-сум полностью подчинена танцу. Я даже ревную тебя иногда, но Император не должен поддаваться таким чувствам. — Он помолчал немного и продолжил: — Ты должна танцевать, а я вынужден целыми днями выслушивать доклады министров и канцлеров, хотя это мне не всегда по душе. А ты ревнуешь, когда я много занимаюсь государственными делами?

— Я… я не смею сравнивать Императора с танцами. Танец — это нечто тривиальное, обыденное по сравнению с государственными делами.

— Так считают многие, хотя я и не согласился бы с таким мнением. Сойдемся на том, что мы оба заняты делами большой важности, а все остальное — пустяки. — Осса знала, что Император пристально смотрит на нее, и старалась сохранять невозмутимый вид. — Ты согреваешь мое сердце, Осса-сум. За последние месяцы ты стала еще красивее.

— Ваши слова — честь для меня, государь.

— Мы не должны забывать о наших обязанностях, Осса-сум, а для наслаждений остаются редкие минуты.

Император протянул руку к девушке. Ее сердце замерло. Он не знает о Тадамото! Он позвал ее не из-за Яку Тадамото! Он просто желает ее. После нескольких месяцев забвения и унижения он снова желает ее! Осса закрыла глаза и постаралась сдержать слезы. Император снова хочет ее. Разве она недовольна? Девушка думала о Тадамото. Она ужасно боялась разоблачения. Если Император заподозрит ее, она не сможет ничего отрицать.