Собиратель реликвий - [53]

– Бургундцу, – поправил Дюрер. – Родом из Гента.

– Ну, раз он король Испании, то все одно гишпанец. Видели его портрет? Истинный Габсбург. Подбородком хоть землю паши. А святости больше, чем у папы римского. Он самого Льва начнет поучать, да еще и приведет своих доминиканцев-инквизиторов. Так что твоему дядюшке Фридриху теперь будет непросто защищать Лютера. Помяните мое слово: грядет война между Францией и Испанией. Слава богу, у нас есть Конфедерация! Хватит уже ввязываться в чужие войны. От них делам одна помеха…

Они допили пиво. Шенк пожелал Дисмасу доброй охоты в Милане, издевательски заверив, что цельный истинный Крест Господень произведет фурор на следующей ярмарке.

Расставшись с Шенком, Дисмас и Дюрер отправились в «Райские кущи». У обоих была одна забота на уме.

– Как по-твоему, графа здесь будут искать? – обеспокоенно спросил Дюрер.

– Это вряд ли. Однако же мы и впрямь засиделись в Базеле. Между прочим, Нарс, ты меня выручил. Здорово придумал про то, как мне руки прострелил. Кстати, именно такого фортеля от тебя и можно ожидать.

Дисмас надел перчатки. Его снова мутило, но он встряхнулся и пошел дальше.

В спешном отъезде не было никакой нужды. Шенк просто пересказывал местные сплетни, и никого в Базеле не заботило исчезновение гулящего германского графа. Дисмас уточнил у Дюрера, не передумал ли тот ехать в Шамбери, и предупредил, что наутро им выступать в дорогу. Дюрер заверил его, что не передумал.

Дисмас известил Кунрата о ранней побудке и посоветовал ландскнехтам не устраивать очередного буйства в бардаке, а хорошенько выспаться перед дорогой.

Кунрат обещал обдумать это предложение.

Троица прочесала все базельские аптеки и накупила столько фаллотонизирующего препарата по рецепту Магды, что целому батальону ландскнехтов достало бы стоять колом вплоть до Страшного суда. Дисмас безуспешно пытался стереть из памяти образ расчехленного Ункса.

С тяжелым сердцем он побрел в клинику Парацельса – попрощаться с Магдой.

Здоровье Магды быстро шло на поправку. Она уже помогала ухаживать за другими пациентами, и, как и предсказывал Парацельс, память вернулась к ней сполна.

– Ты тут прекрасно устроилась, – с притворной веселостью воскликнул Дисмас.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Мы уезжаем, – сказал он.

– Погоди, я сейчас переоденусь. И поблагодарю доктора.

– Магда, уезжаю я, а не ты.

– Я еду с тобой.

– Нет, – улыбнулся Дисмас. – Ты остаешься. Под присмотром врачей. Такие увечья – дело нешуточное.

– Я вполне здорова.

– Ты ведь даже не знаешь, куда мы едем.

– И что с того?

– А то, – строго сказал Дисмас. – Если бы знала, то не спорила бы.

– Тогда расскажи.

Дисмас вздохнул:

– Послушай, эта поездка не для девушки.

– А я не девушка, а шлюха.

– Ну что ты такое говоришь?!

– Правду. Сам знаешь.

– Ты не виновата. Ты же… Короче, ты не шлюха.

– Какая разница? Он меня обесчестил. Тебе такая не нужна?

Дисмас взял ее за руку:

– Послушай, у тебя много больше чести, чем у меня.

– Тогда почему ты не хочешь взять меня с собой?

– Послушай, Магда…

– Хватит говорить мне «послушай», я слышу не хуже тебя с твоими… гоблинскими ушами!

– Если бы ты знала, как я заработал эти уши, слушала бы внимательней.

Она потупилась:

– Прости. Я не хотела тебя обидеть.

Дисмас снял перчатки, показал ей раскрытые ладони. Магда ахнула.

– Поэтому тебе и не следует ехать со мной. – Он надел перчатки и улыбнулся. – Это ты еще моих ног не видела!

– Кто с тобой такое сотворил?

– Помнишь, в лесу, у костра, я сказал тебе, что я грешник?

– Да.

– Теперь я должен расплатиться за свои грехи. Отбыть епитимью. – Он усмехнулся. – Очень строгую епитимью.

– Ты кого-то убил?

– Нет.

– Надругался над кем-то?

– Магда…

– Мне что, все десять заповедей перебрать?

Дисмас посмотрел в окно:

– Давай выйдем во двор.

День клонился к вечеру. Каменная скамья все еще хранила солнечное тепло. Гектор – ручной попугай Парацельса, дар богатого торговца колониальным товаром – отрешенно взирал на них со своей жердочки.

– Здесь очень славно, – сказал Дисмас. – Отрадно. Парацельс в тебе души не чает. Относится к тебе как к родной.

– Да, я его тоже люблю.

– Тебе тут будет хорошо. Выучишься у него, а со временем…

– Дисмас, прекрати.

Она взяла его за руку. Помолчали.

– То, что мне предстоит, добром не кончится.

– Тогда зачем это делать?

– Если не исполню епитимью – отправлюсь прямиком в ад.

– Я помогу тебе ее исполнить.

Он покачал головой:

– Это не женское дело. Тут не поможет даже такая умница, как ты. Которая к тому же лихо стреляет из арбалета.

– Ты спас мне жизнь. Я хочу тебя отблагодарить.

– Ты меня уже отблагодарила, когда решила сдаться Лотару. Это я перед тобой в долгу. Я впервые за много лет совершил порядочный поступок – тебя выручил.

– Мне так хочется что-нибудь для тебя сделать! – прошептала она, глядя ему в глаза. – Не из благодарности, а потому, что ты мне нравишься. Понимаешь?

Дисмас готов был ее расцеловать, но вместо этого сурово спросил:

– Значит, ты так неблагодарна, что рада пустить свою спасенную жизнь коту под хвост?

Она высвободила руку. В глазах блеснули слезы.

– А вот теперь ты меня обидел.

Он взял ее за подбородок, повернул к себе и поцеловал.