Собака, которая спасла мир - [33]

– Но Джорджи. Погляди внимательнее. Есть способ доказать это. Действительно доказать. – Теперь Рамзи слегка ухмыляется и дразнит меня чем-то, что ему известно. – Погляди внимательнее.

Я оттаскиваю бегунок в начало видео и пересматриваю его, на этот раз замечая прячущегося за машиной гигантского скорпиона, отчего по мне пробегает волна мурашек. Но я не вижу в календаре никаких странностей, о чём и сообщаю Рамзи.

– Но смотри! – Рамзи не может сдержать восторга. – Что рядом с календарём?

– Эм… Реклама Кока-колы. Написанная от руки вывеска, которую я не могу разобрать, видеореклама лотереи Ньюкаслский Джекпот с логотипом и всяким таким, эм…

– Да! Да! Опиши видеорекламу!

– Ты не можешь мне просто сказать, Рамзи? Ладно… тут бутылка шампанского, и на этикетке написано «Это ты?» Пробка вылетает, и тут кругом звёзды, северное сияние, и шарики, и слова «Выигрышные номера этой недели», и… о Господи Боже, Рамзи! Эт-эти шарики!

Рамзи медленно кивает с хитрой ухмылкой на лице.

Я говорю:

– На них написаны номера. Номера лотереи. Лотереи следующей недели! – Я не могу поверить в увиденное. Глаза Рамзи светятся от восторга.

– Я их проверил. Эти шесть номеров за последние пять лет не выпадали.

– Значит?

– Значит, если доктор Преториус подделала календарь, я не знаю, наложив что-то на уже существующую запись, значит, она ещё и заморочилась и поменяла номера на видеорекламе с ним рядом. Как-то многовато усилий, мне кажется.

Я всё ещё пытаюсь это переварить.

– Значит… если номера следующего Ньюкаслского Джекпота совпадут с теми, что на видео, это докажет, что виртуальное будущее доктора Преториус настоящее, а не поддельное.

– Точно. Но ты кое-что упускаешь. Ещё мы станем… какими, Джорджи?

– Я не знаю, Рамзи! – стону я. – Хватит таинственности нагонять!

– Богатыми, Джорджи! Выигрыш – миллион фунтов, если угадаешь все шесть номеров! – Он не то чтобы кричит, но его восторг заставляет тётушку Нуш оторваться от телефонной игры. Она сверлит нас взглядом из-под кустистых бровей и рычит что-то непонятное.

Я с усилием сглатываю. Я никогда не обращала на Ньюкаслский Джекпот особого внимания.

Знаю я только вот что: купив билет, ты можешь загадать шесть номеров. Раз в две недели специальная машина случайным образом отбирает шесть шариков с номерами. Если номера на твоём билете совпадают с выбранными машиной – ты выиграл.

Легкотня! Вот только ещё я знаю это: шансы получить большой приз невероятно мизерные. Но если ты знаешь заранее, какие будут номера, ты можешь выбрать на своём билете именно их, и тогда…

Я, видимо, замечталась, потому что Рамзи пихает меня и говорит:

– Эй! Ты ещё с нами?

– Прости, Рамзи. Я просто… немного…

– Классно, а?

Можно и так сказать.

Глава 28

Вскоре Рамзи вместе с тётушкой Нуш уходят. (Кажется, она мне даже улыбается: трудно сказать. Она слегка размыкает губы, обнажая поломанные редкие зубы, а потом снова закрывает рот, будто простыню на труп набросили.)

Мими велела мне отдыхать. Расслабляться. Как это вообще возможно? В моей голове бешено крутится мысль о возможности выиграть миллион фунтов.

Я ищу в Интернете информацию про Ньюкаслский Джекпот и добрых двадцать минут читаю истории о людях, чьи жизни переменила огромная сумма денег. Некоторые из них, если честно, заканчиваются не очень счастливо.

Сломанные семьи, скандалы, разводы, проблемы с наркотиками, преступления: некоторые люди, кажется, не могут обращаться со значительными суммами денег. А я? Со мной всё будет нормально.

Я позволяю себе помечтать, что буду делать. Разделю с Рамзи? Несомненно. Потом куплю папе новую мастерскую: он вечно жалуется, что в его нынешней холодно и оборудование устаревшее.

Примерно полчаса спустя я всё ещё мечтаю, как потрачу деньги, когда снаружи моей палаты раздаются голоса и дверь открывается.

– Привет, Джорджина. – Это Джессика. Мне можно идти. Тут это называют «выписывают». – Идём со мной, – говорит она.

Десять минут спустя я иду за ней следом по больничным коридорам и через стоянку к зданию, где она работает. Она всё время говорит – думаю, больше, чем когда-либо.

– Сегодня вечером придут из полиции, чтобы с тобой поговорить. Твой папа беседовал с папой Рамзи… – и так далее. Она сообщает всё очень сухо, но это для Джессики обычное дело.

Она идёт передо мной, и я смотрю на её костлявую спину и думаю – уже в который раз, – как же она отличается от папы. Они познакомились через маму, косвенно. Кажется, я об этом уже рассказывала. Сложно вспомнить, особенно сейчас, когда в голове немного туманно. С тех пор, как мама умерла, папа каждый год собирал деньги для местной биоботической исследовательской лаборатории. Два года назад папу, Клема и меня пригласили на открытие нового крыла здания. Там висела доска с именами разных людей, маминым и папиным в том числе:

РОБЕРТО И КАССАНДРА САНТОС

Это был единственный раз, когда я видела папу в галстуке. Мы стояли там среди незнакомых людей, и тут к папе подошла невзрачная женщина с короткими встопорщенными волосами.

«Здравствуйте, – сказала она. – Я Джессика Стоун». Нам с Клемом она представиться не потрудилась.

Было что-то в том, как папа смотрел на неё, такое, что я сразу всё поняла. Знаю, увидеть будущее невозможно, но у меня в голове появилась отчётливая картинка: Джессика Стоун сидит на нашем диване.