Собака, которая спасла мир - [32]

– У неё будут неприятности? – спрашиваю я.

– Сложно сказать, – отвечает Мими. – Полиция разберётся, действительно ли имело место преступление. Пока что меня очень беспокоит, чтобы больше никого не заставили выносить ту же боль, которую испытала ты.

И хотя я думаю: «Меня не то чтобы заставляли», вслух я ничего не произношу.

Глава 27

Делать в больнице особо нечего. Мне приходится остаться ненадолго, пока не придут результаты каких-то там обследований.

Мой телефон был выключен, чтобы я смогла отдохнуть, но когда Джессика с папой уходят и я остаюсь в палате одна, я включаю его и вижу кучу сообщений – все от Рамзи. Начинаются они обычно, и я быстро их пролистываю.

Привет, Джорджи, ты как?

Надеюсь, тебе лучше.

Эй, Джи – звякни мне или напиши.

Ты уже вышла из комы? ЛОЛ. Шучу.

Ответь плиз!

Ага, сорри. Только добралась до телефона.

Читаю сообщения.

Я тебе звонил – у тебя телефон выключен? Мне надо тебе кое-что показать. Ты офигеешь!

Потом сообщения прекращаются. Он несколько часов мне ничего не писал. Я звоню ему, но попадаю на голосовую почту. Я таращусь на телефон, озадаченная внезапным молчанием Рамзи, а потом вижу непрочитанный имейл.

Имейл. От Рамзи. Который в жизни не отправлял мне имейлов.

Ты не брала трубку, так что – СЮРПРИЗ! – пишу тебе имейл. Меня посадили под домашний арест. Фигово. Телефон конфисковали, но ноут оставили. Твой папа позвонил моему и, видимо, ты рассказала им всё про доктора П. Не переживай, я б, наверное, сделал так же.

В итоге – Огромный Громкий Скандал. Тётушка Нуш говорит, это всё потому, что папа меня не лупит, ЛОЛ.

Я сказал, мы просто ходили туда тестировать новую 3D-игру. Говорить про «путешествие в будущее» было странновато. Они бы ещё больше офигели, а уровень офигевания уже и так был офигеть какой офигенный.

Короче, помнишь, как доктор П в зале управления показывала нам куски записей с твоего шлема? И просила тебя встать перед календарём Нормана 2-ребёнка? Это было её доказательство.

Ты ей веришь? Прицепляю кусок видео, который я заснял, пока она проигрывала запись. Я даже не знаю, в курсе ли доктор П, что я снимал. Глянь. Скажи мне, что увидишь. И я не про календарь.

Рамзи

Но не успеваю я включить видео, как ко мне в палату врывается Рамзи собственной персоной, а следом за ним – крупная женщина в длинной накидке и со злым лицом, обрамлённым хиджабом. Тётушка Нуш.

– Это я, – непонятно зачем сообщает Рамзи. – Ты как?

– Уже лучше – спасибо. Я думала, ты под домашним арестом?

– Ага. Это временное освобождение, чтобы навестить больную. Тётушка Нуш, это Джорджина.

Если она улыбается мне, я этого не замечаю, но она слегка меняется в лице, будто проглотила что-то невкусное, так что, может, для тётушки Нуш это ближайшее подобие улыбки. Она как будто забыла, как это делается. Она медленно кивает пару раз.

– Две пересадки пришлось делать, чтобы сюда доехать, – говорит Рамзи. – Надеюсь, ты это ценишь!

– Ага, но меня скоро отпустят. К чему такая спешка?

– Погоди-ка. – Рамзи поворачивается к своей тётушке и придвигает ей стул, опасно поскрипывающий, когда та на него плюхается. Они обмениваются парой слов на своём языке. Потом тётушка Нуш достаёт из складок своей длинной накидки телефон, а Рамзи садится рядом со мной.

– Ага. С ней разобрались. Она ни слова не знает по-английски, так что всё нормально. Так – что ты там сказала?

Я рассказываю Рамзи о вопросах Мими и о том, что она собирается уведомить полицию. Рамзи явно приходит в ужас и косится на тётушку Нуш.

– Полицию?

– Прости. У доктора Преториус могут быть неприятности. Дело в том, Рамзи, – я всё очень плохо помню. Эта головная боль как будто спутала мне память. Но они считают, что велосипедный шлем повредил мне мозг, так что она может быть в этом виновата. И им не нравится, что какая-то посторонняя женщина встречает детей на пляже и зовёт их играть в 3D-игры, и…

– Но она не была… она не… она не какая-то придурочная, – говорит Рамзи. – Так ведь?

Я правда не знаю, что ответить. Поэтому говорю:

– Рамзи, думаешь, всё правда было подстроено? Вся эта фигня с будущим? Мой папа вот именно так и думает. И доктора. В смысле… какие у нас есть доказательства? – Я начинаю беспокоиться, говоря об этом Рамзи, но он кажется довольно спокойным. Он снова смотрит на тётушку Нуш, но она поглощена какой-то игрой в телефоне – уставилась в экран и тычет в него указательным пальцем.

– Блин, Джорджи. Успокойся. У меня была точно такая же мысль, даже когда ты ещё была в павильоне. Я стоял за спиной доктора П, она почти не говорила, но я заснял кое-что на телефон, пока ты стояла перед витриной. Не думаю, что она вообще заметила. Зато думаю, что тебе определённо стоит это посмотреть.

Видео из имейла Рамзи ещё открыто у меня на ноутбуке. Я кликаю на него, и, когда оно воспроизводится, память начинает возвращаться ко мне, будто всё это происходило очень, очень давно.

Я стою перед магазином Нормана Два-ребёнка. Вот он, электронный календарь в витрине. Это доказательство, что я в сгенерированном компьютером «будущем»? Я начинаю сомневаться.

– Это всё подстроено, Рамзи, – уныло говорю я. – В смысле, это умно и всякое такое, но, думаю, нас обманули. Зачем ей это, я понятия не имею. То есть…