Собачий род - [123]
— Теперь, значит, не встанет, — удовлетворённо сказал он.
— Видимо, до весны, — мрачно буркнул Бракин, поднимаясь на трясущихся от слабости ногах. — Или до первой оттепели…
* * *
Саб прошёл вдоль забора подальше от ворот. Оглянулся на Алёнку, присел.
— Садись мне на плечи. Держись крепко. И ничего не бойся.
Алёнка не без труда взгромоздилась на мощные покатые плечи, покрытые густым серебристым волосом. Свесила ноги, шёпотом спросила:
— А держаться — за голову?
Саб не ответил. Алёнка зажмурилась и обхватила рукой косматую голову, с ужасом ожидая, что сейчас нащупает страшную звериную морду. Но под руками была мягкая шерсть, и она крепко ухватилась за то, что показалось ей лбом.
Внезапно переулок отскочил куда-то вниз и у Алёнки захватило дух. Она зажмурилась крепко-крепко, как могла. А когда открыла глаза, увидела: они были на крыше деревянной пристройки к дому. Вокруг всё было заметено снегом, и теперь она уже не смогла бы найти могилу с телом несчастного Джульки.
— Я спрячу вас на чердаке, — сказал Саб.
И снова подпрыгнул. Алёнка не успела зажмуриться, — только моргнула: они оказались на крыльце, перед дверью, заколоченной досками крест-накрест.
— А как же… — начала она и замолкла.
Она хотела спросить: "А как же мы попадём на чердак?". Но не успела: они уже были на чердаке.
Здесь было темно, мрачно, но пахло не мышами и пауками, а морозом и снегом.
В чердачное окошко заглядывал месяц и, кажется, одобрительно кивал.
Саб медленно опустился на корточки, Алёнка съехала с пушистой спины.
Саб уложил Тарзана.
— Здесь есть дверца, но она закрыта на замок и заколочена досками, — сказал Саб. — Здесь вы в безопасности. Но помни, что бы ты ни увидела, ни услышала, — сиди тихо, как мышь, и не выдавай себя. Поняла?
Алёнка, сидевшая на корточках перед Тарзаном, кивнула.
Саб пододвинул ей какой-то узел со старым тряпьём.
— Садись вот на этот узел. Потеплее будет… Следи только за Тарзаном. Скажи ему, чтобы он молчал.
Саб повернулся — и исчез.
* * *
Прошло совсем немного времени, а Алёнка уже замерзла. Она совала ручки за пазуху, втягивала голову в плечи, но это плохо помогало. Холод пробирался под капюшон пуховика, щипал уши. Холод крепко впился в пальцы и не отпускал их.
"Как бульдог", — подумала Алёнка, вспомнив рисунок из детского журнала.
Пол на чердаке был засыпан тонким слоем снега. Но у окна, у дверцы и вдоль стен снег лежал волнами.
Алёнка встала, походила. Снег поскрипывал под ногами.
Над головой были балки, с которых бахромой свешивалась изморось, похожая на причудливо изорванные тряпки.
Алёнка дошла до окна, выглянула. Отсюда был виден кусочек двора и соседний дом, а дальше — белые крыши, печные трубы, и чёрное-чёрное небо, в котором ярко горел месяц.
Позади обиженно тявкнул Тарзан.
Алёнка быстро вернулась к нему. Сунула руку под пальто, нащупала морду Тарзана, погладила его. Отвернула пальто, чтобы Тарзан тоже видел, где они находятся.
Снова села. И снова мороз начал пробирать её до костей.
А потом где-то вдали, за белыми крышами и скрюченными от мороза деревьями послышался какой-то тянущий, сосущий душу вой.
Тарзан шевельнулся, рыкнул.
— Ну, что ты, глупый, — это собака воет, — дрогнувшим голосом сказала Алёнка. И словно в ответ в голове возникло страшное слово: "волк". Нет, так собаки не воют. Это не собака. Это волк. Это та самая жестокая волчья богиня, о которой говорил ей Саб.
Алёнка похолодела.
Она отвернула пальто, легла рядом с Тарзаном, прижалась к нему, обхватила руками за шею.
Тарзан молчал, только шевельнул хвостом.
Вой прекратился.
Алёнке стало вдруг тепло и спокойно. Она устроилась поудобнее, закрылась полой пальто, положила кулачок под щёку, уткнулась носом Тарзану в бок. Бок был горячий, и от шерсти пахло какой-то медициной. Это от повязок, сообразила Алёнка. Повязки наложил этот странный квартирант бабки Ежихи. Он, этот квартирант, был чем-то похож на Саба. Он был таким же добрым. А может быть, Саб просто умел превращаться в человека. Он же всё-таки бог, хотя и не совсем, потому, что ему никто не молится. А боги, которым не молятся, — скорее всего, умирают. Не так, как люди. Как-нибудь по-другому. Умирают долго-долго, дряхлеют, становятся прозрачными, а потом тихо исчезают.
А может быть, они постепенно превращаются в обыкновенных людей? В таких, как этот добрый Ежихин квартирант. Только, наверное, они остаются бессмертными. Или живут долго-долго. Ведь богов раньше было много, ужасно много. В каждом городе, в каждой деревне. Вот у остяков, баба рассказывала, сколько деревьев и ящериц — столько и богов.
Поэтому люди почти как боги. Не все, конечно. Только некоторые…
Вот и всё.
Алёнка задремала. И ей начал сниться сон. Очень страшный сон.
* * *
Два силуэта плавали в сиреневой мгле, между небом и землей, в неведомом, потустороннем мире. Один — белая громадная лежащая волчица с гордо поднятой головой. Второй — мохнатое существо без лица, но с огромными, ясными глазами.
— Уйди с дороги, — пророкотал низкий голос Сарамы. — Я уже знаю, где они — дева и её собачий охранник.
Саб молчал, лишь ниже пригнулся к земле, почти касаясь снега длинными руками.
Россия. Конец XIX века. Террористы-народовольцы приговорили царя-освободителя Александра II к смерти. Начинается кровавая охота на русского императора. Однако вся мощная охранительная система империи не в силах защитить государя. Царя окружила незримая сеть предательства, нити которого тянутся очень высоко. И террористы – лишь орудие в руках заговорщиков.Но заговору противостоят члены таинственной лиги, цель которой – сохранить монархию. Сохранить империю. И не дать стране впасть в бездну анархии и безвластия.Кому выгодно убийство императора? Кто или что торопит убийц? И почему через полвека Сталин приказал отыскать оставшихся в живых членов лиги?
На окраине сибирского городка происходят загадочные убийства. Растерзанные тела находят в переулках, на свалках. Власти устраивают массовый отлов бродячих собак и отстрел волков... О местном краеведе ходят нехорошие слухи. Все, кто входит в его дом, бесследно исчезают. Старик не топит печь, лежит в пустой холодной комнате, в которой нет никакой мебели кроме лежанки и белой шкуры на полу…Больного и старого пса Тарзана хозяева увозят из дома и бросают в лесу. Но пес должен вернуться и спасти свою Маленькую Хозяйку.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.