Со мной ничего не случится - [8]
-Поцелуй меня, Костя. Ты будешь меня любить?
-Всегда.
-Мне больше ничего не надо.
А потом мы сидели в хижине, пили и вместе, и по отдельности, когда были исчерпаны тосты, но не исчерпаны запасы выпивки. Саша сидел поблизости от нее и пел как заведенный. Это он ублажал Риту, он к ней явно благоволил.
- Саша, отдохни, иди выпей.
Рита взяла стакан, посмотрела сквозь него на окно и сказала:
- Я хочу выпить за тебя, Саша, за твои песни, они мне очень помогли когда-то.
- Спасибо, Рита, я очень рад, что это так. Хотя я ничего особенного не делаю, все просто: кому-то надо говорить о том, что все и так знают, я не делаю никаких открытий, просто говорю.
- Во всяком случае, ты честно выполняешь эту работу.
- Да, он честно выполняет эту работу, это не каждому удается, это сказал я.
- Перестань шеф.
- Хорошо, не буду, давайте танцевать.
- Да, да, танцы!
Я включил магнитофон и протянул Рите руку:
- Прошу вас.
- А ведь мы с тобой первый раз танцуем.
- Мы еще много будем с тобой танцевать.
- Да, - она помолчала немного, а потом неожиданно сказала: - Ты должен рассказать мне о прошлой зиме.
- Да, наверное, ты права и нужно все рассказать, ничего не приукрашивая и не жалея себя... Так с чего же начать?
- С начала.
- Хорошо. Давай сядем в сторонку.
5. Костя Серов.
Началось все, как обычно, как начинался каждый год уже три года подряд: пришла в январе бумага из ВЦСПС с просьбой освободить от работы инженера Серова К.А. с 30 января по 30 апреля "для работы на КСП /контрольно спасательный пункт/ в районе Полярного Урала".
Когда я показал ему эту бумагу своему начальнику, Борису
Алексеевичу, он только вздохнул:
- Не знаю, может быть, ты там кого-нибудь и спасешь, но меня ты доведешь до инфаркта. Это уже точно.
- Ну, Борис Алексеевич, не такой уж я важный работник, чтобы из-за меня так терзаться.
- Работник ты, действительно, не важный, но сейчас каждый человек на счету. Ну, что с тобой делать: я не отпущу - ты через мою голову уйдешь.
- Конечно.
- Смотри, не замерзни там.
- Не замерзну.
Вечером я позвонил Саше.
- Привет, Доктор! Протрубили трубы, пора седлать своих деревянных лошадок, то бишь, вострить лыжи. Ты как, получил бумагу?
- Получил, шеф, и готов встать под твои знамена.
- Приходи ко мне, перекурим это дело.
- Приду.
Через два дня мы были уже в Москве, пробыли там три дня, получили снаряжение, медикаменты, инструкции и уже вчетвером вылетели в Полярноуральск.
Для АН-10 пять часов лета и вот уже Заполярье - короткий день, длинные тени и морозы с ветрами. Полярноуральск - обычный город, улицы как улицы, дома как дома, за горами видны горы, все нормально, только зимой мало света и очень мало тепла и это накладывает отпечаток на людей, живущих там: тепло приходиться черпать в самих себе, и это тоже одна из причин северной болезни.
Никто не бывает на Севере однажды.
Сначала сами сходили в горы, а потом потекла служба. Выпустили в феврале две группы, которые благополучно прошли маршрут; в марте выпустили еще три группы потом наступило затишье.
В конце марта принесла почта еще одну маршрутную книжку: группа из Куйбышева, 6 человек, в том числе одна женщина, поход пятой категории сложности, начало маршрута в поселке Северный, конец - станция Халь-Из на железной дороге, идущей на восток, к Оби. Контрольный срок - через двадцать дней после выхода.
- Когда у них начало похода?
- Послезавтра. Завтра они будут здесь, познакомимся.
Мы сидели в оперативке КСП и смотрели схему маршрута этой группы.
- Если учесть нынешнюю погоду, то маршрут очень сложный: в горах почти каждый день метет. Трудно им придется.
- Может закрыть маршрут? - предложил кто-то.
- Нет оснований. Идти в такую погоду можно, а в пятерку новички не ходят, должны пройти. Завтра посмотрим на них.
На следующий день в КСП появилось двое парней, одетые в одинаковые меховые куртки.
- Здравствуйте. Можно увидеть начальника КСП?
- Можно, это я, Серов.
- Алексеев.
- Гайнуллин.
- Садитесь, поговорим. Маршрут свой, надеюсь, изучили хорошо? Карты хорошие?
- Да, все в порядке.
- Обратите особое внимание на перевал Неожиданный. Склон там лавиноопасный. Подъем не тяжелый, зато спуск... веревки, ледорубы, кошки, все это может понадобиться.
- У нас есть.
- В конце Черного озера стоит домик с печью, там иногда останавливаются трактористы. Если что случиться спрямляйте маршрут и прямо туда. Оттуда на метеостанцию, не заходя в горы. Пока все.
- Где ваши ребята?
- На станции, ждут поезда на поселок Северный.
- Саша, пойдем посмотрим на них и на снаряжение, проверить их медицину. Выход мы всем разрешим.
Ну и ну! Махонький зал ожидания, казалось, был до отказа забит шестью пузатыми рюкзаками, да еще лыжи, да еще и сами ребята.
Они нас ждали.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте!..
- Как настроение?
- Отличное, Урал будет нашим!
- Не сомневаюсь. Покажите палатки, примусы, аптечку.
Снаряжены они были хорошо, ничего не скажешь.
- Если после похода будете в Полярноуральске, зайдите на КСП, расскажите как прошли.
Подошел поезд, и ребята стали грузиться. Я посмотрел на невысокую фигурку Вали и подозвал Алексеева.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.