Сны воинов пустоты - [10]
Идея небытия у Нисида выступает как соединение философии буддизма с экзистенциализмом Хайдеггера. В силу того, что главной задачей Нисида была критика западной (и не только философской) традиции, он интерпретирует «небытие» в значении «абсолютной пустоты» буддийской мысли, которую рассмотривает в контексте противоречия «общего» — «индивидуального» и определения условий достижения свободы. Что касается Хайдеггера, то в лекции «Что такое метафизика?» он также рассуждал о ничто как об условии свободы: «Без исходной открытости ничто нет никакой самости и никакой свободы». Согласно философии небытия Нисида Китаро, бытие — вторично, конечно и условно, а небытие — вечно, бесконечно и абсолютно. Небытие включает в себя всё. Обозначая противоречия европейской мысли, Нисида отметил, что в её основе всегда находится бытие, понимаемое как процесс. А это не допускает свободу индивидуального поскольку провозглашает всеобщую причинную обусловленность. Подобные рассуждения Нисида основаны на буддийской концепции всеобщей взаимосвязанности сущего. Философ утверждает, что, для сохранения возможности свободы, универсально–общее должно «существовать», обеспечивая связи индивидуального и одновременно несуществовать как нечто, ограничивающее индивидуальность. Такое универсальное общее возможно как абсолютное небытие, описывая которое Нисида пользуется такими выражениями буддийской мысли, как «созерцание без созерцающего» и «определение без определяющего», тем самым утверждая его несубстанциальность. В итоге Нисида противопоставил классической европейской концепции, которую обозначил как «диалектику процесса», концепцию диалектики места, являющуюся по существу диалектикой абсолютного небытия. Подобная диалектика становится возможной благодаря абсолютному отрицанию, исключающему все, что связано с представлением о развитии и процессе. Ничто, небытие выступает как та среда, где всё происходит, а само происходящее представляет собой смену событий, совершенно между собой не связанных. «Ничто» Хайдеггера, которое определяется как «ничто из сущего», рассматривается Нисида в качестве основы сущего и места его (не)бытия. В итоге Нисида приходит к выводу о том, что идея небытия как представление о «всеобъемлющем универсуме, который, будучи всем, есть ничто», определяет духовный характер восточной культуры, в отличие от потребительской, ориентированной на бытие, культуры западной.
Ниситани Кэйдзи был учеником Нисида и в своих философских построениях опирался на Хайдеггера и Сартра. Он также, как и Нисида, разрабатывал намеченную Хайдеггером проблему ничто, и видел в ней альтернативу креационистскому взгляду на мир. Для Ниситани была важна экзистенциалистская идея творчества человеком самого себя из небытия. Подобное творчество не является простой опорой на собственные силы. Человеческое бытие постоянно преодолевает рамки наличности чтобы осуществиться через небытие. При этом точка зрения, формируемая буддийским пониманием пустоты, поднимает, по мнению Ниситани, атеистический экзистенциализм на качественно новый уровень: «С позиций этой пустоты, позволяющей преодолевать человеческий взгляд, раскрывается мир становления всех вещей».
Мы видим, что Ниситани и другие ученики Нисида продолжили его путь соединения западных представлений о ничто (философского нигилизма) с восточным пониманием пустоты. Так, Судзуки Тору придумал понятие «мир эхо — бытия», обозначающее бытие как отзвук (эхо) превичного небытия — абсолютной пустоты. Из всех видов небытия, лишь несуществование человека выступает как самосознающее. Собственно мир предстаёт как логически выраженная связь «я» и «ты» через посредство вещей. Однако, за внешней связью через вещи скрывается внутренняя связь через пустоту, в которой, как в трансцендентном небытии, находят отражение вещи. «Истинная картина бытия — это мир, в котором раздаётся эхо пустоты абсолюта, — писал Судзуки Тору. — Эта пустота внешне отражается в виде вещей». В мире эхо – бытия перекликается абсолютно свободная пустота, которая только и делает возможным подлинное бытие как ничто. Мир–эхо — это мир гармонии свободной любви, товарищество «я» и «ты», которые, опросредованные вещами, пребывают в абсолютной пустоте ничто. «Эхо трансцендентной пустоты, подобно кругам на воде, распространяется от материи к жизни, от жизни к духу и к обществу». В отличие от Нисида, пустота у Судзуки субстанциальна. Она представляет собой абсолютное нематериальное начало, окрашенное в традиционно восточные мистические тона.
Эстетический экзистенциализм Имамити Томомобу рассматривает акт смерти как результат деятельности ничто. Именно так Имамити понимает определение Хайдеггером человека как бытия, стремящегося к смерти. Согласно Имамити, ничто выступает в качестве силы, утверждающей и определяющей жизнь человека и одновременно как сила, вызывающая его смерть. По мнению Имамити, уверенность человека в собственной смерти основана не на логике разума, согласно которой «все умирают и я умру». Источником такой уверенности является воздействие на человека самого ничто. В человеке для ничто нет ничего скрытого. «Ничто, — говорит Имамити, — хотим мы этого или нет, своим присутствием вокруг нас и в нас намекает нам о смерти заранее».
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.