Сны Ocimum Basilicum - [107]

– Вот, от меня сто пятьдесят человек, больше не нашёл. Моих родственников не будет, – Исмаил протянул Нюсики список.

– У меня дох… знакомых, триста пятьдесят наберу без проблем, – ответила она. И начала припоминать всех одноклассников, бывших коллег, просто бывших, случайных приятелей, а также маминых подруг и их отпрысков.

– Офигеть, весёлая у меня жизнь, оказывается, – обрадовалась она, глядя на внушительное количество имён.

Решили обойтись без пригласительных – к чему дополнительные расходы, если можно всем написать в WhatsApp или Messenger. Среди своих многочисленных приятелей Нюсики обнаружила и ведущего с диджеем, которые пообещали прийти на свадьбу и провести её бесплатно в качестве подарка молодожёнам.

– Осталась самая приятная часть – выбрать платьишко для невесты! – сказала Нюсики, когда они разобрались с остальными пунктами. – Мейкап ты же мне захерачишь, да, Смайл?

– Конечно, солнце, говно вопрос!

На следующий день Нюсики отпросилась с работы и, окрылённая, отправилась на поиски платья, захватив с собой Дину.

– Одна моя подруга взяла напрокат платье, дёшево и очень красивое, хочешь, я сейчас у неё спрошу?.. – заикнулась было Дина, пока они шли по улице, но Нюсики воспротивилась:

– Ага, щаззз, напрокат, неизвестно, какая вшивая б…ь его до меня на себя напяливала!

– Да не, они совсем новые, при тебе его распаковывают, – возразила Дина, но Нюсики её не слушала.

– Мы ща дойдём до магазина, всегда мечтала туда зайти, только стрёмно было просто так зайти и на платья смотреть. Вот сейчас как раз зайду! – И она пошла быстрее.

Захлёбываясь воздухом от восторга, точно после первого в жизни шота текилы, Нюсики ворвалась в магазин свадебных платьев, так всколыхнув трубочки подвешенного над дверью талисмана «музыка ветра», что вместо нежного звона вышло что-то вроде звука средневековой битвы. Дина робко вошла следом за ней. Из глубины магазина, похожего на ледяную пещеру – сплошь оттенки белого и мерцание, – выбежала продавщица и сразу же пошла в атаку:

– Здравствуйте, ханым, вы для дочери платье хотите? – участливо обратилась она к Нюсики. В ответ на такое оскорбление Нюсики смерила её брезгливым взглядом, сделала в голове заметку сразу после свадьбы перестать общаться с Диной (ну или хотя бы убедить её поправиться килограммов на пятнадцать и подстричься под мальчика) и сказала:

– Нет, для себя. Это моя подруга.

Продавщица вздохнула, взяла себя в руки и попыталась исправить ситуацию:

– Ой, вы так похожи, я думала, ханым шестнадцать лет, а вы её молодая мама, вы обе так молодо выглядите… – окончательно запутавшись в своей лжи, несчастная бросилась к платьям, надеясь, что их красота спасёт положение.

– Вот это очень красивое платье, и недорогое!

– Мне нравится, – сказала Дина.

– А мне – нет, – отрезала Нюсики. – Слишком простое.

Продавщица бросила быстрый взгляд на её недовольное лицо и смекнула, что требуется слоновья порция лести. Она повела Нюсики во второй зал магазина, где был размещён товар для более богатых и требовательных невест, и указала ей на самое дорогое и красивое платье, надетое на манекен. Монументальное платье производило впечатление скорее архитектурного сооружения, чем одежды на продажу. И оно определённо было на три размера меньше, чем Нюсики.

– Это нереально красивое платье, ханым, – затараторила продавщица. – Все, кто приходит, сразу его хотят, но у него размер такой, что оно никому не идёт, но вам пойдёт, я вижу.

Нюсики вглядывалась в платье, а платье вглядывалось в неё. Соблазнительное декольте, способное создать видимость наличия части тела, по поводу отсутствия которой Нюсики всегда переживала (и это был не мозг), нагромождения кружева и расшитый цветами шлейф, который будет держать на расстоянии от прекрасной невесты всех этих глупых людишек, что придут на свадьбу. И размер XS, который она сунет в лицо Алтаю как последнее, неопровержимое доказательство своей великой красоты.

– Я померю, – заявила она.

– А сколько оно стоит? – спросила Дина, вытаращив глаза на это произведение портняжного искусства.

– Пусть ханым померит, – засуетилась продавщица, подозвала напарницу, которая скрывалась где-то на кухне, и вдвоём они принялись стаскивать платье с манекена, что для двух хрупких девушек было задачей не из лёгких.

Ещё труднее оказалось запихнуть Нюсики в корсет и зашнуровать его. Вся процедура заняла не менее получаса, под конец все четверо – и продавщицы, и невеста с подругой – выбились из сил и вспотели.

Нюсики подползла к зеркалу, с трудом волоча за собой по полу тяжёлую юбку. Корсет сдавливал её так плотно, что было трудно дышать. Кожа на грудной клетке, вытесненная лифом, задралась кверху двумя многозначительными бугорками. Жир на спине свисал над корсетом, словно отличное дрожжевое тесто, вылезшее из кастрюли. Нюсики чувствовала себя дамой из какого-нибудь исторического романа, и это было великолепно. Она крутила головой так и эдак – поворачивать корпус оказалось затруднительно – и нашла себя неотразимой.

– Идеально село, – наперебой запричитали продавщицы. – Точно, на вас как будто сшито. Очень красиво. Берите, ханым, не пожалеете. Вы в нём такая красивая!