— Ты не перестаешь удивлять меня.
Габриэль внезапно перевернул ее, и она оказалась под ним.
— Теперь ты там, где должна быть.
Он жадно набросился на ее губы, и она обняла его за талию и прижала к себе. Насладившись вдоволь поцелуями, Габриэль скользнул губами вниз к ее груди, мягко покусывая и облизывая ее. А потом внезапно перевернул Фрэнки на живот, она внутренне затрепетала и шире раздвинула ноги, изогнув спину, чтобы предоставить Габриэлю доступ туда, где хотела его больше всего. Он с гортанным стоном вошел в нее и начал двигаться. Его дыхание стало таким же тяжелым, как у нее, а ритм его тела распалял ее кровь. Фрэнки стонала, желая удовлетворить ненасытное желание, сводившее ее с ума. Габриэль обхватил ее одной рукой за талию, другой отыскал ее клитор, и она с громким криком взмыла вверх на вершину блаженства. Он сделал еще пару резких и быстрых толчков и, содрогнувшись, рухнул на Фрэнки, уткнувшись лицом в ее шею.
Какое‑то время она лежала, наслаждаясь покоем и тишиной, окутавшими ее после чувственного урагана, и вдыхала аромат их близости, мускусный и солоновато‑сладкий, словно запах дорогого одеколона.
Габриэль скатился с нее, а потом обнял и притянул к себе. Одной рукой он поглаживал ее по волосам, и его нежные прикосновения резко контрастировали с лихорадочными движениями, которые он проделывал всего пару секунд назад.
— Впервые в жизни мне не хочется возвращаться к работе. — Он чмокнул Фрэнки в кончик носа и улыбнулся. — Я мог бы привыкнуть к этому. И даже слишком.
Фрэнки погладила его гладко выбритый подбородок, заглядывая в его темно‑шоколадные глаза.
— Ты слишком много работаешь. Ты хоть когда‑нибудь выключаешь телефон?
— Не‑а, — скорчил унылую гримасу Габриэль.
— Из‑за сестры? На случай, если ты понадобишься ей?
— Это одна из причин, по которой я не хочу думать о том, чтобы обзавестись собственной семьей.
Фрэнки тяжело сглотнула и отвела взгляд.
— Но ты заботился бы о своих детях намного лучше, чем твой отец.
— Ты права. Но я с девяти лет заменял мать братьям и сестре и до сих пор разбираюсь с проблемами Карли, так что я сыт по горло родительскими обязанностями.
Фрэнки подавила вздох и представила, как он укачивает новорожденного малыша, и его большие мужские ладони держат крошечную головку ребенка с невообразимой нежностью и заботой.
Их новорожденного ребенка.
Она не представляла, что могла бы родить от кого‑то другого.
Фрэнки провела ладонью по его мускулистой груди, а потом пальчиком обвела его пупок.
— Как знать… может, однажды ты передумаешь.
Откинувшийся на спину Габриэль повернул голову и мрачно посмотрел на Фрэнки:
— Франческа, не забивай голову безумными идеями. Ты знаешь правила.
Она высвободилась из его объятий и, поднявшись с кровати, схватила халат и порывисто запахнула его.
— Надо же, а ты умеешь испортить настроение.
Габриэль тоже поднялся, не потрудившись прикрыть свою наготу.
— Я не хочу, чтобы ты питала пустые надежды насчет меня. Я был честен с тобой. Предельно.
— Еще бы, — с сарказмом бросила Фрэнки. — Но вот чего я не пойму, это как мы перейдем от этого, — она указала жестом на шезлонг, где они только что занимались сексом, — к тому, чтобы в конце года навсегда попрощаться друг с другом. — Фрэнки щелкнула пальцами. — Вот так запросто.
— Все зависит от нас. Мы взрослые люди. Мы можем повести себя вежливо по отношению друг к другу и разойтись без обид.
С этими словами он развернулся и направился в ванную рядом с бассейном, закрыв за собой дверь и тем самым закончив разговор.
«Но что, если один из нас останется с разбитым сердцем?»
Фрэнки не смогла бы спросить об этом вслух, потому что ей не хватало смелости признаться в том, что ее чувства претерпели такие существенные изменения. Она нарушила правило Габриэля. Но разве могла она не влюбиться в мужчину, который дарил ей такое неземное наслаждение? Который выслушивал ее и которому она доверяла настолько, что поделилась с ним своими самыми сокровенными тайнами и глубочайшими страхами? Своими поцелуями и ласками Габриэль растопил лед вокруг ее сердца. Но дело не только в его прикосновениях. Он оказался хорошим человеком с ужасным прошлым, приложившим невероятные усилия, чтобы стать лучше, чем было уготовано ему судьбой.
И Фрэнки восхищалась им, уважала его и обожала.
Но через год, согласно правилам Габриэля, она потеряет его навсегда.
