Снова три мушкетера - [56]

— Совершенно верно, ваша светлость.

— В Туре у меня надежные люди. Один раз ей удалось скрыться и бежать в Париж, когда этому английскому безумцу вздумалось шнырять по коридорам Лувра в мушкетерском плаще. Впрочем, о мертвых либо ничего… либо хорошо. Но с тех пор я сменил всех. Теперь там дю Пейра и другие, я им доверяю. Разумеется, настолько, насколько я вообще доверяю людям подобного рода.

Отец Жозеф внимательно посмотрел на кардинала.

— Кто, например?

— Один из адресатов — мушкетер роты Тревиля. Мушкетер, который последнее время чаще встречается с настоятелем иезуитского монастыря, чем бывает в казармах.

— А-а, — протянул кардинал. — Один из четверки. Кажется, он был ее любовником. Неплохо для несостоявшегося аббата. И что? Особа, о которой идет речь, часто пишет подчиненному господина де Тревиля, который предпочитает общество отцов-иезуитов королевской службе?

— Во всяком случае, мне известно, что она писала ему всего лишь несколько дней назад.

— Вот как!

— Письмо было перехвачено.

— Господь всегда на стороне правого дела, Жозеф. И что же там, в этом письме? Неужели какой-нибудь любовный вздор? — сказал кардинал с той улыбкой, которая вызывала дрожь у знающих его людей, поскольку служила предвестником его жестоких решений, принимаемых, впрочем, часто в государственных интересах.

— Конечно, я не имею послания герцогини к нашему мушкетеру при себе, ваша светлость, но запомнил, о чем там говорится.

— И это?..

— Просьба и предупреждение. Точнее — предупреждение и поручение.

— О чем же она предупреждает нашего друга иезуитов, носящего мушкетерский плащ?

— Она предупреждает его о том, что те люди, с которыми он встречается или в скором времени встретится в коллегии иезуитов, — враги вашего высокопреосвященства и, следовательно, ее друзья. Ее и герцога де Рогана. Отсюда она делает вывод о том, что адресат может полностью доверять этим людям.

— Весьма логично. О чем же просит герцогиня? Вернее — что она поручает своему рыцарю?

— Она доверяет ему выполнить почетную, но опасную миссию связного.

— Между…

— Между ею и кем-то, кого рекомендует этому мушкетеру настоятель иезуитского монастыря и чьего имени она в письме, к сожалению, не называет. По ряду косвенных соображений я делаю вывод, что этот человек — важная персона и его путешествие в Тур было бы связано с неоправданным риском.

— Иными словами, этот таинственный некто должен что-то сообщить нашему мушкетеру, а ему следует отправиться в Тур и передать это ей.

— По-видимому так, ваша светлость.

— Это интересно. Следует сделать так, чтобы письмо дамы из Тура достигло своего адресата, и проследить за ним.

— Это излишне, ваша светлость.

— Почему?

— Герцогиня придавала такое значение своему посланию, что сделала копию и послала второго гонца, на тот случай, если с первым что-нибудь случится.

— Продолжайте, отец Жозеф.

— И этот второй, насколько мне известно, справился с поручением. Таким образом, письмо доставлено по адресу и без нашего участия.

— Но вы твердо уверены, что это именно то самое письмо, вернее — его копия?

— Совершенно уверен, ваша светлость.

— Я знаю вас, отец Жозеф, но мне все же хотелось бы понять, на чем основана эта уверенность.

— Ваша светлость, дю Пейра и его люди скрытно последовали за этим вторым курьером и в первом же придорожном трактире, где он сделал остановку, когда почувствовал потребность в отдыхе, подсыпали ему в стакан сонный порошок. После этого они обыскали его, обнаружили письмо и, удостоверившись, что это точная копия того, какое попало к нам в руки, вернули его на прежнее место.

— Но, проспавшись, курьер должен был заметить, что письмо вскрывали?

— Это уже забота специальных людей, ваша светлость. Он ничего не заметил.

— Беседа с вами всегда доставляет мне большое удовольствие, отец Жозеф.

Отец Жозеф поклонился.

— Значит, наш мушкетер уже прочел это письмо.

— Он получил его вчера вечером, ваша светлость.

— Кажется, на этот раз я их не упущу, — пробормотал кардинал. — Эта интриганка получит свое.

Глава двадцать вторая Ночное свидание

Париж погрузился во мрак. Все часы Сен-Жерменского предместья пробили полночь. Улицы опустели. Тишину лишь изредка нарушал экипаж запоздавшего домой вельможи.

В одном из темных переулков, пролегавшем там, где сейчас находится улица Асса, показались две закутанные в плащи фигуры. Дойдя до конца переулка, они повернули направо. Из глубокой тени от одного из домов отделилась еще одна, шагнувшая им навстречу, фигура.

— Ну что? — спросил один из двух вновь прибывших.

— Он никуда не выходил, — отвечал человек, по-видимому, давно дожидавшийся появления двух закутанных в плащи незнакомцев.

— Принимал он кого-нибудь?

— Никого. Кроме какого-то нищего монаха.

— Монах заходил в дом?

— Только на мгновение. Он даже не успел закрыть за собой дверь, как тотчас был выставлен за порог. Наверное, он просил милостыню.

— Значит, ждать осталось недолго. Или придут к нему, или он отправится на встречу сам. Вероятно — последнее.

— Подождем.

Тот из двоих незнакомцев, который первым задал вопрос и продолжал этот короткий диалог, происходивший шепотом, видимо, считался начальником.