Снова три мушкетера - [5]
— Неважно, ваше высокопреосвященство! — воскликнул Рошфор, еще раз мысленно поздравив себя с правильным выбором покровителя. — В конце концов Ла-Рошель пожалована этим господам Генрихом Четвертым, на которого они молятся до сих пор, а он, как известно, тоже был родом из Гаскони и убежденным гугенотом.
— Пока не принял мессы, — невозмутимо заметил кардинал.
— Он сделал это под влиянием святого Варфоломея,[2] - в тон ему добавил Рошфор.
— Итак, — сказал кардинал, жестом подзывая к себе Ла Удиньера. Немедленно разыщите мне лейтенанта королевских мушкетеров господина д'Артаньяна.
Ла Удиньер почтительно притронулся к шляпе и повернул свою караковую кобылу. Он пришпорил ее, и глухая дорога, петлявшая в дюнах, огласилась глухим перестуком копыт.
«В лучшем случае — затея удастся, и я получу Ла-Рошель, а в худшем избавлюсь от прыткого гасконца: добрые гугеноты помогут мне в этом. В любом случае — я в выигрыше», — подумал кардинал, провожая взглядом капитана своей гвардии.
Глава вторая
Поручение кардинала
Ла Удиньер нашел д'Артаньяна в дозоре. Он обходил посты вместе в несколькими мушкетерами.
— Добрый вечер, господин лейтенант, — произнес Ла Удиньер, соскакивая с лошади. — Кажется, вы никогда не отдыхаете.
— Добрый вечер, господин капитан, — отвечал д'Артаньян, который при виде Ла Удиньера сразу насторожился. — О вас, если не ошибаюсь, можно сказать то же самое.
— Служба у его высокопреосвященства — дело хлопотное, но я своей доволен, как и вы — своей, не так ли, господин д'Артаньян?
— Мне кажется, все мы здесь служим Франции, господин капитан, холодно отвечал д'Артаньян.
— Вы правы, — быстро согласился Ла Удиньер, стараясь разглядеть в темноте лица мушкетеров, сопровождавших д'Артаньяна. — А кто это с вами господа Атос, Портос и Арамис, не правда ли?
— Нет, сейчас эти господа свободны от караульной службы и отдыхают в лагере.
Ла Удиньер вздохнул с облегчением: он не без основания полагал, что в отсутствие трех друзей ему будет легче справиться с поручением кардинала. Ла Удиньер хорошо помнил, какими несговорчивыми были эти неразлучные храбрецы даже перед лицом его высокопреосвященства — фактическим властителем королевства.
— Дело в том, господин д'Артаньян, что я разыскиваю вас, — сказал Ла Удиньер.
— По чьему приказанию?
— Его высокопреосвященства.
— Его высокопреосвященство очень внимателен ко мне.
— Это действительно так. Кардинал не упускает вас из виду, шевалье.
— Сударь, мне не очень нравится ваш тон, — ответил д'Артаньян, хмурясь и начиная покусывать усы.
— Сударь, мне поручено доставить вас к его высокопреосвященству.
— Сударь, вы нашли меня на боевом посту.
— Я вижу это, господин д'Артаньян. Ваше усердие и отвага высоко ценима его высокопреосвященством. И все-таки я прошу вас последовать за мной.
— Очевидно, дело не терпит отлагательства; я готов выполнить приказ его высокопреосвященства, — ответил д'Артаньян.
После этого он повернулся к сопровождавшим его мушкетерам и сказал:
— Господа, я покидаю вас по приказанию его высокопреосвященства и назначаю на время моего отсутствия начальником дозора господина Ле Бреттона. Когда закончите обход, возвращайтесь в лагерь и передайте, что я скоро вернусь.
— В первую очередь мы известим господ Портоса и Арамиса, — ответил один из мушкетеров.
— А также господина Атоса, — добавил второй, недобро поглядывая на Ла Удиньера.
— Не беспокойтесь, господа, — отвечал тот с натянутой улыбкой, поспешно вскакивая на лошадь. — Господин д'Артаньян, конечно же, скоро вернется в расположение роты. В конце концов, все мы солдаты и находимся на войне — я тоже лишь исполняю приказ.
Д'Артаньян, который уже сидел на своей лошади, дал ей шпоры, и Ла Удиньер поспешил последовать его примеру, проклиная в душе мушкетеров роты де Тревиля, а гасконцев в особенности.
Кардинал, который в этот поздний час бодрствовал перед разложенной на столе картой при скудном свете нескольких свечей, приподнял голову. Дежурный офицер доложил ему, что господин д'Артаньян прибыл по его приказанию.
Кардинал велел ввести к нему этого человека, которого, как мы уже говорили, уважал за ум и гордый нрав, одновременно ощущая болезненное желание разделаться с ним раз и навсегда, и откинулся на спинку резного кресла, барабаня сухими пальцами по расстеленной карте.
Войдя, д'Артаньян отвесил почтительный, но лишенный всякого подобострастия поклон.
— Здравствуйте, господин д'Артаньян. Как вы себя чувствуете в новом качестве? Кажется, лейтенантский мундир вам к лицу, — проговорил Ришелье.
— Я счастлив засвидетельствовать свое почтение и благодарность вашему высокопреосвященству.
— Полно, господин д'Артаньян. Я вызвал вас вовсе не для того, чтобы напоминать вам об оказанном покровительстве. Хотя… вы и впрямь довольно… молоды для вашего чина… И дерзки не по годам…
— В чем заключается моя дерзость, ваша светлость?
— Вам хорошо известно — в чем, — раздельно произнес Ришелье, делая одновременно жест, означающий, что он не собирается продолжать эту тему. Идет война, господин д'Артаньян. И мне кажется, не подобает такому храбрецу, как вы, проводить время, сражаясь с женщинами, тем более имея на своей стороне численное превосходство, — продолжал кардинал, намекая на казнь миледи, совершенную мушкетерами.
Наш просвещенный читатель несомненно осведомлен, хотя бы в общих чертах, об образе жизни дворянского сословия в первой половине XVII века. Мы приветствуем всякого, кто поведает о соколиной и псовой охоте, непрекращающихся несмотря на эдикты о дуэлях, щедром служении Купидону, а равно и Вакху. Все эти достойные занятия в большей или меньшей степени заполняли собой досуг благородных шевалье. Однако любимым времяпрепровождением всякого уважающего себя аристократа эпохи Людовика XIII несомненно являлось составление заговоров.
«— Мама, кто живёт за морем?— За морем… живут боги, великие сидхе. Вечно резвятся они в золотых садах Яблочного Эмайна, не зная ни старости, ни печали. А за нижнем морем — царство фоморов, чёрных повелителей смерти.— А кто живёт за границей холмов?— Люди.— А они добрые или злые?— Пока ещё не определились».Сеттинг: древние Скандинавия, Ирландия, Суоми. Столкновение пантеонов, в том числе с ранним христианством.Много сложных незнакомых слов вроде «хирд», «скир», «нойд» и так далее. В качестве сносок вынесены в основном те, что я считаю лежащими за гранью пассивного словаря среднего интеллигента.
Герой этой книги – не кровожадный вампир, созданный пером бульварного писаки Брема Стокера, а реальная историческая личность. Румынский, а точнее – валашский, господарь Влад III Басараб, известный также как Влад Дракула, талантливый военачальник, с небольшой армией вынужденный противостоять огромной Османской империи. Если бы венгерский союзник Влада всё же сдержал обещание и выступил в поход, то кто знает, как повернулось бы дело. Однако помощь из Венгрии не пришла, а Влад оказался в венгерской тюрьме, оклеветанный и осуждённый теми, кто так и не решился поддержать его в священной борьбе за свободу от турецкого владычества.
Юный ярл Орм по-прежнему возглавляет Обетное Братство — отряд викингов, спаянный узами общей клятвы, принесенной Всеотцу Одину: быть вместе и в мире, и в войне. Его побратимы, казалось бы, остепенились и прочно осели на берегу, но огонь приключений и опасности в их сердцах не угас. И снова они отправляются в поход за проклятым серебром Аттилы, к необъятным просторам Травяного моря. Спокойная жизнь на суше не для побратимов — такая уж у них судьба. Но теперь викинги не одни — вместе с ними из Новгорода идет дружина юного князя Владимира, которому также не терпится добраться до сокровищ великого завоевателя.
Он начал Куликовскую битву, сразив в единоборстве монгольского богатыря Челубея и заплатив за свой подвиг жизнью. Он вышел на поединок против закованного в доспехи степняка, не надев даже кольчуги, в монашеской рясе, с крестом на груди — и пал бездыханным на труп поверженного врага, «смертью смерть поправ», вдохновив русское войско на победу над Мамаевыми полчищами.Что еще мы знаем о легендарном Пересвете? Да почти ничего. Историки спорят даже о том, откуда он был родом — из Брянска или Любеча… Новый роман от автора бестселлеров «Побоище князя Игоря», «Злой город» против Батыя» и «Куликовская битва» восполняет этот пробел, по крупицам восстанавливая историю жизни Александра Пересвета, в которой были и война с Тевтонским орденом, и немецкий плен, и побег, и отцовское проклятие, и монашеский постриг, и благословение Сергия Радонежского, открывшего иноку Александру его великое предназначение — пожертвовать жизнью «за други своя», укрепив дух войска перед кровавой сечей, в которой решалась судьба Русской Земли и Русского народа.
Местом действия романтических событий и дерзких, захватывающих дух приключений автор выбирает Италию и Сицилию. Устав от грабежа и разбоя, великий атаман разбойников Ринальдо Ринальдини ищет забвения на отдаленных островах Средиземного моря, мечтая там начать праведную жизнь и обрести душевный покой. Однако злосчастный рок преследует его, ввергая во все новые приключения и заставляет творить еще большее зло.
III в. до н. э. Два могучих государства — республиканский Рим и Карфаген — вступили в смертельную схватку. Но победы на суше не являются решающими. Лишь тот, кто властвует на Средиземном море, победит в этой войне.Флот карфагенян силен, их флотоводцы опытны. Рим же обладает лишь небольшими кораблями, способными плавать в прибрежных водах. Республике нужно срочно построить военные суда и обучить моряков.За плечами римлянина центуриона Септимия двенадцать лет воинской службы, он закален дисциплиной и битвами. Капитан Аттик — грек, для римлян человек второго сорта, опыт морехода получил в сражениях с пиратами, наводившими ужас на прибрежные города Республики.