Снова с тобой - [85]
— Моя работа плодит врагов. Они постараются достать меня через Октавию.
Спинтон допил бренди.
— Тогда нужно сделать все, что угодно, чтобы защитить ее, — например, поменять работу.
Норт покачал головой:
— Не все так просто.
— Ну разумеется. Но задайте себе вопрос: что лучше — остаться одному и всю жизнь ловить преступников или провести свои дни с женщиной, которая любит так сильно, что переступила через клятвы, чтобы обрести вас?
Конечно, Спинтон прав. Но в первую очередь нужно покончить с Харкером.
— Я подумывал о карьере политика, — признался Норт. — Брат хочет, чтобы я избирался в парламент от его округа. Тамошние люди любят его и давно знают меня. Победить там — не большая сложность, а вот запастись поддержкой для реформ здесь, в Лондоне, — еще как сказать. Репутация Брама может больше навредить, чем помочь.
Спинтон усмехнулся:
— Это понятно. Может, я сумею вам немного помочь. Вы достаточно популярны в свете. Воспользуйтесь своей популярностью. Напомните людям, что вы сделали для них и для таких же, как они. Люди, которые когда-то пострадали, поддержат все реформы, которыми вы займетесь.
— Спинтон, я незаконнорожденный. Разве пэры станут поддерживать меня?
Спинтон снова хмыкнул:
— Мой дорогой мистер Шеффилд, вы говорите так, словно вы единственный, кто родился с изнанки одеяла. Вы хоть представляете, у скольких людей из общества отцы не те, чью фамилию они носят? Вам по крайней мере посчастливилось узнать, что человек, который вас воспитал, и есть ваш отец.
Он высказал все так просто и так легко. Но так ли это на самом деле?
Проглотив гордость, Норт наконец посмотрел графу прямо в глаза.
— И вы будете поддерживать меня, несмотря на то что из-за меня Октавия разорвала помолвку?
Спинтон кивнул:
— Разумеется! Октавия знала, что мое сердце уже какое-то время принадлежит другой.
Норта озарило.
— Мисс Генри.
Губы графа расползлись в улыбке, а в глазах зажегся огонек.
— Именно. Так что вы оказали мне услугу, Шеффилд. Теперь моя очередь.
Это было справедливо.
— Согласен. Благодарю.
Спинтон протянул Норту чек:
— Во-первых, возьмите это и пообещайте мне кое-что.
— Что именно?
— Наймите себе камердинера. Мы не можем позволить вам выглядеть в свете дикарем.
В первый раз за несколько дней Норт расхохотался. Искренне расхохотался. Потому что появилась надежда.
Может быть, он получит все, о чем мечтал. Может, найдет свое настоящее место.
И может быть, всего лишь может быть, они с Октавией наконец будут вместе.
Глава 18
Он заставлял ее ждать.
Посмотрев на часы, стоявшие на каминной полке, Октавия принялась за второй стакан бренди. Ужин уже давно закончился, и Спинтон утащил Беатрис в гостиную, чтобы преподнести ей хорошие новости. Они все еще оставались там, занимаясь бог знает чем.
Наконец хоть кого-то осчастливили.
— К вам мистер Шеффилд, миледи.
Господи, Октавия даже не слышала, как постучал дворецкий.
— Пусть войдет.
Норта, судя по всему, опоздание ничуть не беспокоило.
— Много же тебе потребовалось времени, — заметила она, как только за ним закрылась дверь.
Не желая раскаиваться, он лишь приподнял бровь.
— У меня были дела.
— У тебя всегда дела. — Одним глотком Октавия допила остатки.
— Это какой по счету? — спросил он, когда она снова взялась за графин.
Не удостоив Норта взглядом, она сосредоточилась на процессе наполнения стакана.
— Третий. Тебе налить?
— Лучше налить.
Держа по стакану в каждой руке, Октавия повернулась и увидела, что Норт уже сидит в кресле. Он казался слишком большим, слишком мускулистым, слишком тяжелым для такой хрупкой конструкции.
Октавия сунула ему в руки стакан, уселась в кресло напротив и, хотя сгорала от нетерпения, стала ждать, когда Норт нарушит молчание.
Наконец он не выдержал:
— Почему ты не сказала, что разорвала помолвку со Спинтоном?
Ага, значит, Спинтон шило в мешке не утаил. Она предпочла бы сама рассказать все Норту.
Октавия подчеркнуто беззаботно пожала плечами:
— Мне показалось, тебе все равно.
Норт удивился, а потом прищурился:
— А почему тебе так показалось?
Он произнес это холодно, но она понимала, что за этим кроется. Она отлично знала его. Костяшки пальцев побелели — с такой силой он стиснул стакан в руке. Нет, Норту было совсем не все равно.
— Ты же сказал, чтобы я вышла за него. — Она заговорила сладко-сладко и невинно.
Выражение лица у Норта не изменилось.
— Никогда такого не говорил.
— Ты сказал мне, чтобы я вышла замуж. А еще ты сказал, чтобы я убиралась прочь из твоей жизни.
— Я — осел.
Октавия поперхнулась и закашлялась.
— Не собираюсь тебя разубеждать.
Его взгляд был твердым, глаза — ясными и чистыми, как летнее небо.
— А ты — безголовая, безответственная дуреха, если вздумала отправиться к Харкеру.
Она улыбнулась в ответ:
— И с этим не буду спорить.
Какое-то время они просто сидели в молчании, разглядывая друг друга и потягивая бренди.
Первой сдалась она. В этом не было ничего необычного. Удивительно, что ей удалось так долго продержаться.
— Мне просто хотелось помочь тебе, Норри. Хотелось доказать, что ты не один.
Норт зажмурился. Лицо исказилось от острого желания.
— Спасибо, — вдруг шепотом сказал он.
Она ожидала чего угодно — криков, ругани, гнева, но только не благодарности.
Великосветский ловелас и повеса лорд Брейвен больше всего ценил свободу, стало быть, меньше всего думал о семейных узах.Впрочем, прибегнуть к фиктивной женитьбе на девушке, чтобы спасти ее от брака с жестоким негодяем, совсем другое дело!К тому же это поможет ему избавиться от докучливых девиц и их мамаш.Однако с каждым днем лорд Брейвен все более страстно влюбляется в синеглазую красавицу Рейчел Эштон – и преисполняется желания доказать ей, что в браке настоящем есть весьма приятные стороны…
Изящная черноволосая виконтесса Мойра Тиндейл пробыла замужем десять лет, но, овдовев, так и осталась девственницей. Муж – ее друг, помощник, советчик – был талантливым человеком… однако любил только стройных юношей.И вот, наконец фортуна улыбнулась Мойре. На пути очаровательной, но неискушенный вдовы появляется настоящий мужчина – отважный, гордый и опасно соблазнительный Райленд Уинтроп. Кажется взаимная любовь обещает им рай, но грехи юности молодого аристократа и недоверие виконтессы к мужчинам мешают зародившемуся чувству.Впрочем, не все потеряно – ведь любовь уже заявила права на своих избранников…
Одинокий мужчина и одинокая женщина.Таинственный французский дворянин по имени Шапель и молодая независимая англичанка Прюденс Райленд.Они были созданы друг для друга, но как же долго пришлось им ждать первой встречи!И все-таки однажды они встретились, объединенные смертельно опасной охотой за таинственной средневековой реликвией. И француз, искренне считавший себя безжалостным порождением Тьмы, понял: нет сердец, окаменевших настолько, чтобы их не возродило к жизни пламя настоящей, страстной любви…
Наивная ирландка Сэди Мун вышла замуж за Джека Фрайди, полюбив его всем сердцем, а он покинул юную жену и отправился на поиски богатства.Теперь Сэди — состоятельная, независимая женщина и пользуется в Лондоне большим успехом.Но счастлива ли она? Или по-прежнему ждет возвращения блудного супруга?И вот Джек Фрайди возвращается, Он не знает, была ли Сэди верна ему все эти годы, однако не может отказаться от той, которую до сих пор любит со всей силой страсти…
Я вампир, известный под именем Бишоп. И я поклялся уничтожать зло в этом мире.С тех пор, как нечестивец убил мою возлюбленную жену триста лет назад, я посветил себя уничтожению монстров. Моя одержимость в этом соперничает только с моей жаждой крови, которая отличает меня от обычного человека. Но теперь появился еще кое-кто, кто жаждет мести. Она называет себя Охотницей – и когда наши пути пересекутся –один из нас умрет.Но теперь, когда я увидел Марику, как я могу послужить причиной ее гибели? Красота и бесстрашие этой непреклонной убийцы вампиров толкнула меня на то, что я думал уже никогда не случиться.
Англия, 1256 год. В жилах Генриха и его сестры Жюльетт течет кровь благородного Ричарда Львиное Сердце. Однако поразительное сходство с могущественным предком становится проклятьем. Чудом спасшись от мести принца Уэльского, Генрих получает от барона Шарля предложение взять в жены его прекрасную дочь Кэтрин. Тем временем Жюльетт попадает в сети дворцовых интриг. Принц Уэльский желает сделать Жюльетт своей фавориткой, даже против ее воли… Враги потомков королевской крови сильны и коварны. Но наследников замка Лейк-Касл ничто не остановит.
Валентина Лефевр была дочерью французского офицера, обосновавшегося на Мартинике в незапамятные времена, еще до ее рождения. Мать умерла, дав девочке жизнь, так что Валентина совсем ее не помнила. Жак Лефевр был больше приучен к командованию солдатами, чем к воспитанию дочери. Он обращался с ней, как с игрушкой, боясь сломать, но не зная, что с ней делать. Задаривал ее подарками, но никогда в достаточной мере не занимался ее воспитанием, переложив это занятие на плечи своих сестер. Умерев два года назад, Жак Лефевр оставил дочь на их попечение, чем совсем не удивил ни Валентину, ни теток, которые видели девочку гораздо чаще, чем родной отец.
Полагаете, желания сбываются только в сказках и принцы на дороге не валяются? Эдит думала так же, бредя по широкому тракту навстречу Англии и браку по расчету.«Уверена, найдется среди английских дворян романтичный дурачок, который поверит в мою слезливую историю и, не долго думая, обзаведется молодой очаровательной женой-француженкой. Скажете, цинично? Так ведь и жизнь не сказка о невинных девах и благородных рыцарях. Вот если судьба возьмет да и бросит к моим ногам принца, тогда я признаю, что ошибалась, но что-то мне подсказывает…Тут ветви густого придорожного кустарника подозрительно зашумели, и прямо передо мной в дорожную пыль вывалился потрепанный человек…».
Но и без этого характер мисс Гарднер был далеко не сахарным. Об этом с успехом говорил ее твердый подбородок, прозрачно намекая на ее потрясающее упрямство, капризность и общую вздорность нрава. Спорить с ней опасался даже сам генерал, поскольку в этих спорах он неизменно проигрывал с самым разгромным счетом. Но лучше всего о характере Аннабэл говорило ее детское прозвище, которое прилипло к ней намертво. По имени ее давно не называли не только родственники, но и знакомые, посчитав, что если имя отражает ее ангельскую внешность, то прозвище метко указывает на ее нрав.
В двенадцатый том собрания сочинений вошли два независимых романа и повесть, относящаяся к циклу «Аллан Квотермейн».
Вильхельм Мельбург привык ходить по лезвию ножа, каждый день рисковать собственной жизнью ради дела,которому служит уже много лет. Но чувство, вспыхнувшее помимо воли, вопреки всему, в холодных застенках СС заставляет забыть о благоразумии и осторожности. .