Снишься мне - [35]

– Я веками наблюдал за людьми, и видел, как много раз человечество само наступало на грабли, из-за того, что боролось со своей природой. Это очень раздражает, ничего не делать, просто наблюдать.

Серенити подъехала к дому дяди и тети, припарковала машину, и вышла из нее. Дайр последовал за ней.

– Я тебя понимаю. Но, ты, конечно, прости мне мою бестактность, но ты не человек.

Дайр улыбнулся.

– Это так.

– Но, у тебя такие же желания, как и у человеческих мужчин? Все, что ты описал, ты все это чувствуешь?

– Похоже, что так.

Признался он, когда они вошли в дом и направились на кухню. Дайр поставил пиццу на обеденный стол и ждал, пока Серенити даст ему тарелки.

После его речи, она не очень удивилась, когда он положил кусок пиццы на тарелку и передал ее ей. Она засмеялась.

– Это ты так охотишься для меня?

Но его чересчур сексуальные губы улыбались, и ее сердце начало биться еще быстрей.

– Это меньшее, что я могу сделать. Но то, что я обеспечиваю тебя едой, доставляет мне удовольствие. Я удивлен этому, так же как и ты.

Она села, и рядом с ней сел Дайр. Они сидели так близко, что их колени почти соприкасались, и как бы смешно это ни было, ей очень этого хотелось. И, как обычно, как будто прочитав ее мысли, Дайр придвинул свои ноги, пока не коснулся ее ног. Когда она посмотрела на него, его улыбка стала шире, и он подмигнул ей. Она тут же покраснела и опустила взгляд на свой кусок недоеденной пиццы. Этому бессмертному надо запретить улыбаться и подмигивать. Это просто ужасно сексуально.

– У тебя есть вопросы для меня? – спросил он, перед тем как откусить большой кусок пиццы.

– Давай ты ответишь на те же, которые задавал мне.

Он сглотнул. «Даже это у него получалось делать сексуально», – подумала она, и мысленно пнула себя за такие мысли.

– Мой любимый цвет красный, я люблю классическую музыку, и моя любимая еда – пицца, – сказал он, улыбнувшись, показав почти съеденный кусок пиццы.

Серенити рассмеялась, она просто не смогла сдержаться, чертов парень был ужасно мил, кроме всего прочего. После обеда, Серенити помыла тарелки, а Дайр наблюдал за ней. Она не хотела признавать, но его внимание было приятно.

– Так тебе нужна еда? – спросила она, пытаясь отвлечься от своих мыслей.

Дайр покачал головой.

– Для меня еда не является необходимой для жизни. Но, я иногда могу есть и наслаждаться едой.

Последовала еще одна пауза, и он просто продолжал смотреть на нее.

– Ты не предложишь помочь? – спросила она, босив на него взгляд через плечо.

На его лице появилась озорная улыбка, а его темные глаза начали затягиваться дымкой.

– Я знаю, что так бы поступил любой уважающий себя джентльмен, но если я подойду к тебе, мне придется отказаться от этого невероятного обзора, который представляется мне благодаря тому, где я сейчас сижу.

Серенити была так изумлена его непристойным комментарием, что выронила тарелку, которую вытирала. Дайр двигался так быстро, что она даже не заметила. Он успел схватить тарелку, прежде чем та разбилась бы о пол. У нее перехватило дыхание не только из-за его невероятной скорости движений, все, что она могла делать, так это уставиться на него.

– Я напугал тебя?

В какой-то момент, у Серенити пропал голос. Она прокашлялась и, наконец, ответила.

– Чем именно? Комментарием или своим движением?

– Всем, – ответил он, сделав шаг к ней, и еще один, пока он не встал меньше, чем в нескольких сантиметрах от нее.

– Я бы сказала, что ты больше шокировал меня, чем напугал.

Он рассматривал ее лицо, и это было похоже почти на ласку. Когда она нервно облизнула губы, то увидела и услышала, как парень резко втянул воздух и слегка улыбнулся. Она была рада, что на него она действовала так же, как и он на нее. Он тоже чувствовал это взаимное притяжение между ними. Эта мысль немного успокоила ее. Так она чувствовала, что они в равной ситуации.

– Мне с тобой комфортно. И мне достаточно легко говорить то, что я думаю. Правда, признаюсь, мне удается держать при себе большинство моих желаний.

– Большинство? – неуверенно спросила она.

– Большинство, – подтвердил он, протягивая одну из своих больших рук, что бы обнять ее за талию и притянуть ближе к себе.

Серенити пришлось закинуть голову еще больше назад, что бы смотреть на него. Лучше бы она этого не делала. Его страстный взгляд говорил сам за себя. Ткач снов желал ее и боролся с этим желанием всеми своими силами.

– Это так ново для меня, – прошептал он.

– Что именно? – уточнила Сара так же тихо, побоявшись испортить момент.

– Это желание. Я как человек, который не пил ничего десятилетиями, и, похоже, что ты единственное, что может утолить мою жажду. Я никогда не испытывал такого всепоглощающего желания. Как это осмыслить?

Серенити кивнула.

– Я сама пытаюсь понять, что это за чувство.

– Ты чувствуешь ко мне то же самое? – она услышала в его голосе обожание и сомнение.

– Ты себя видел в зеркале? Только слепой не почувствовал бы к тебе влечения, и то, это в том случае, если бы ты не произнесешь ни слова. Как только они услышат твой голос, они тоже захотят тебя, – она не смущалась говорить с ним так откровенно, особенно когда Дайр смотрел на нее с таким вожделением. – Так чем же мы будем заниматься?