Сними с меня оковы одиночества - [5]

- Не спеши - сказала она, отойдя от меня и начала разливать шампанское по стаканам.

Мне было нужно бороться со стояком, поэтому я закурил и смотрел на ее зад, который так и манил меня. Руки дергались, мурашки по телу, но я курил, я курил, я очень нервно курил.

Каждый мужчина, парень меня поймут, что трудно сдержаться в такой ситуации, поэтому я подошел к ней сзади, схватил за волосы, жарко вздохнул над ее левым ушком, поцеловав мочку. Она обернулась с взглядом хищницы, огненно посмотрев на меня, как на кусок мяса, которое нужно было срочно съесть. Но, тем не менее, держала меня на расстоянии рукой. Марина выпивала стакан шампанского. Я отошел и снова закурил. Она допила свой стакан и налила себе снова, у меня же стакан был полон.

- Дорогая - сказал я. Ты же хотела музыку?

- Да. Это замечательная идея.

- Мне сыграть на гитаре?

Не ответив мне, она с открытой бутылкой шампанского, прошла ко мне в комнату. Стены моей квартиры были настроены на шум музыки вздохов, но не в те минуты. Марина взяла в руки гитару.

- Кость. Когда ты уже научишь меня играть на этой балалайке? - спросила она, с улыбкой.

- Мы с тобой не так уж и часто видимся.

- Да?

- Да, дорогая.

Я осознавал почему, возможно в эти секунды, полностью разобрал, что хочу. От Марины только одного, чтоб она осталась до утра. Но мне нужна любовь, а с ней этого не получиться. Марина - гулящая сучка, которая водила за собой стаю голодных псов, у которых текли слюни, как только она помахала бы своим хвостом. Черт, я один из них. Как в песне группы Секрет, про бродячих собак.

Мы сидели на моей кровати, я играл на гитаре разные песни, даже из собственного исполнения.

- Вау! - крикнула она, подняв бутылку. - Костя. У тебя талант.

- Думаешь? - ответил я, отобрав бутылку из ее рук.

- Конечно. Тебе нужно на студию, что бы записать эти песни.

Пока она говорила, я уже почти допил бутылку. Возможно, она была счастлива это слушать, но мне хотелось бы уже лечь спать. Но нужно было сделать свое дело страсти. Такие игры меня утомляли всегда. Так много непристойностей, а основного дела нет. Черт.

- Марина - сказал я.

- Что?

- Давай ляжем уже в постель?

- Ты устал?

- Меня утомило. Честно.

Она взяла гитару и положила ее в угол комнаты. Затем сняв с себя кофту, оставаясь в черном лифчике, поцеловала меня. Я потрогал ее за грудь, она схватила меня за губы левой рукой.

- Какой ты не терпеливый - шепотом произнесла она.

Я сидел на постели в неподвижном состоянии. Эрекция не давала мне возможности думать, о чем либо. Она сняла с меня свитер, под ним оставалась белая майка. Марина начала целовать меня в шею. Черт возьми, я встал и схватил ее за волосы, при этом страстно засосав ее губы. Расстегнув ее лифчик, лаская ее грудь ртом, она страстно издавала звуки прекрасной музыки возбуждения. Я снял с себя джинсы и майку, оставаясь в одних черных трусах, повалил ее в постель. Насильно снял с нее всю одежду, которая была на ней. Игры, которые она вела, подразумевали склонность к изнасилованию, что возбуждало меня больше, так как, Марина сильно не сопротивлялась. Я входил в нее, держа одно рукой ее руки над ее головой. Меня позы она стала великой наездницей, и тогда я понял, что насилуют меня. У меня не было права помогать движением и трогать ее тело. Она крепко держала мои руки, ее дыхание и пульс учащались и становились громче. Музыка лилась со всех стен комнаты. Эхо будто в моих ушах. Она остановилась, поцеловав меня в шею и отпустив мои руки. Сильное возбуждение ее приняло спокойную маску удовлетворенного лица. Мне, конечно, это очень льстило, что надо мной жрица любви испытала оргазм, но я не дошел до своего предела. Марина продолжала набирать скорость так же на мне, я трогаю ее тело. Чертовски приятная скорость, от которой я повалил ее и кончил ей на грудь. Марина, открыв рот, издав звук радости, растирала мою сперму на себе.

Это показалось мне сильно дико и озабоченно. Может быть, из-за таких склонностей пьяной любви, у нее не было парня. Для меня это было восхитительно. Ведь дикость я любил. Нет смысла скрывать свое удовольствие в постели перед партнером. Черт, мне захотелось чаще проводить с ней такое время. Пусть она считалась конченной шлюшкой в глазах людей. Все делают ошибки, о которых жалеют после. Я знал, что любви здесь не будет никогда.

Она не пускала меня в душ, поэтому я ждал с оголенным хозяйством ее за дверью. На кухне горел газ, становилось теплей. Я открыл вторую бутылку, и она вышла, обернутая в полотенце. Мое мытье заняло меньше пяти минут времени.

Мы утопали в постели, предназначенной для одноразовой любви, выпивали вторую бутылку. Слушая музыку, что раздавалась из ее телефона. Может каждый из нас мечтал о чем то, каждый думал о любви, но не о нашем союзе навсегда.

- Костя - сказала она.

- Что?

В этот момент, когда за окнами темно, когда два тела были недавно одним целым, размышления в голове не дают покоя.

- Что для тебя есть любовь? - спросила она, глядя в окно, попивая шампанское.

Я отобрал у нее бутылку из руки, глотнул.

- Знаешь, мне кажется, что любовь проверяется временем. Ведь сначала идут взаимные теплые чувства влюбленности, переходящие в серую рутину.