Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера - [35]

На следующий день началось движение. По всей видимости, раздраженный неудачей Клиффа Ричарда и понимающий, что было бы неплохо ассоциироваться с «прорывом в мире поп-музыки», особенно, когда это прорыв произошел у тебя под носом, живая легенда Норри Парамор решил заняться «Иосифом». Вскоре он получил предложение записать альбом с «Иосифом» от Decca Records. И это не все! Decca хотели, чтобы в записи участвовали наши первые, и пока единственные, исполнители. Это были прекрасные новости, хоть мы и подумали, что, скорее всего, знаменитые артисты стоили бы Норри и Decca гораздо больше.

Но не обошлось без проблем. Во-первых, «Иосиф» был слишком коротким для двух сторон пластинки. Во-вторых, Норри хотел выпустить ее сам, то есть забрать большую часть нашего потенциального дохода. У нас уже был контракт на издание «Иосифа» с Novello’s, настоящим традиционным издательством. У Норри же несколько лет назад был не самый лучший период: на телешоу «That Was The Week That Was» немилосердно предположили, что не только профессионализм служит причиной того, что композиции Норри «случайно» появляются на оборотных сторонах пластинок топовых исполнителей EMI.

Брат Норри Алан возглавлял так называемое издательство Paramor. В тайне от меня он уже успел связаться с Novello’s по поводу участия в сделке. Novello’s, консервативные издатели классической музыки, подписали контракт на «Иосифа» со стандартными условиями, а не грабительскими «50 процентами суммы, за которую издатель решает отчитаться», которые были обычным делом в мире поп-музыки. И, конечно же, спасибо Бобу Кингстону и не спасибо Десмонду Эллотту за то, что мы не отдали большие права. Для включения в сделку Норри Алан Парамор предложил перезаключить контракт на стандартных для поп-музыки условиях, включавших большие права. Нет контракта – нет Decca Records. Разумеется, это был шантаж. Более того, Тим зависел от Норри и не мог пойти против него. То, что произошло дальше, было моим первым разом в образе плохого парня во время переговоров. Но это было лишь попыткой защитить нас обоих от втягивания в откровенно несправедливую сделку. Не сомневаюсь, что все мысли Норри о том, чтобы взять меня под крыло, без следа улетучились после той моей схватки с его братом-издателем.

Я подчеркнул, что Тим был сотрудником Норри с гарантированным доходом, а у меня не было такой поддержки. Так почему я – да и Тим тоже – должен отдавать свой потенциальный заработок Норри, который не имел никакого отношения к работе над проектом? Алан был в ярости. Он думал, что легко облапошит меня. Очевидно, Парморы угрожали по тому же принципу «нет сделки – нет сценария записи» и ничего не смыслящему в таких делах классическому издателю Novello’s. В итоге Алан предложил поднять долю издателя до 40, а не до стандартных грабительских 50 процентов. Но большие права должны были быть переданы им. Я воспротивился этому.

На следующей встрече тет-а-тет Алан сказал мне, что я – неблагодарный склочный выскочка, и предложил мне оставить большие права при себе, но при этом пойти на то, чтобы отдавать ему 20 процентов от дохода с них. Или попрощаться с записью. Я был не в той позиции, чтобы продолжать спор. К тому же мне все ещё не верилось, что 22-минутная школьная кантата когда-нибудь появится на сцене театра или в кино. Та встреча терзает меня до сих пор. Но я хотя бы отвоевал 80 процентов дохода от театральных и кинопостановок, а не 50[17].

Решив вопрос с изданием, мы приступили к следующей задаче – растянуть «Иосифа» на сорок минут. Это было просто. Большинство песен были специально были слишком короткими, чтобы дети не заскучали. Их нужно было дописывать в любом случае. Но мы добавили две новые песни. В школьной версии мы опустили историю о египетском богаче Потифаре, чья жена возжелала Иосифа. У новой песни «Потифар» были типичные райсовские слова:

Potiphar had very few cares

He was one of Egypt’s millionaires

Having made a fortune buying shares

In pyramids[18].

Вторая, «Go Go Go Joseph», была архитепичной песней шестидесятых, в которой рассказывалась история о том, как, будучи в заключении, Иосиф истолковывал в сны. Сейчас на этой песне заканчивается первое отделение в театральных постановках, и вот этого мы точно не ожидали, когда сочиняли ее.

Норри Парамор желал быть в курсе всего, что я делаю с инструментовками, так что я часто работал в его офисе. Мои отношения с этим замечательным человеком стали еще хуже, когда после премьеры «Кабаре» он высказал мнение, что в мюзикле не было ни одного хита, и вообще это довольно среднее шоу. Я был на предварительном показе, и, если исключить второстепенную сюжетную линию с песней про ананасы, это была великолепная постановка Хала Принса с невероятными Джуди Денч, Салли Боулз и Барри Денненом. Так что я сказал Норри, что считаю это лучшим, что я видел на лондонской сцене со времен Марии Каллас в «Тоске». Пусть это и совершенно абсурдное сравнение яблок и апельсинов, «Кабаре» открыло мне глаза на способ постановки без перерывов, что укрепило мою уверенность в том, что мюзиклы могут обойтись без разговорных частей.