Снежных полей саламандры - [80]

Потом Ане металась, роняя последние остатки разума, в поисках проклятого ангара зета-семнадцать. Только бы не ушли! Только бы успеть!

Успела.

Дальше балкона для провожающих не пустили.

Нечего потому что без дела соваться в посадочную зону, да еще к военным.

Транспортные корабли стояли, гостеприимно распахнув шлюзы и вывалив из них наружу языки трапов. Солдаты организованно втягивались в нутро транспортников; где в этой безликой одинаковой массе искать одного-единственного?

— Игорь! — закричала Ане, срывая голос. — Жаров! Я здесь!

Голос утонул в звуках живущего своей жизнью ангара… Ане с размаху села там, где стояла, прямо на грязный пол, обхватила голову руками, почти теряя сознание от отчаяния. Вот сейчас он уйдёт, уйдёт и… и… и не вернётся. Никогда больше. Никогда! Она заплакала, жалобно, вслух, по — детски, — как же глупо, как же несправедливо всё… Сама разрушила. Сама не сберегла.

Какая же дура…

— Ну-ка, хватит реветь, пошли, — сказал над ней чей-то, смутно знакомый, голос.

Ане вскинула зарёванное лицо. Эту женщину она видела впервые в жизни. Судя по нашивкам — капитан…

— Пойдём, — с добродушной насмешкой сказала она. — Жаров, говоришь?

Ане вскочила, всё еще не веря. Вспыхнувшая надежда резала душу без ножа.

— Пойдём, проведу!

Капитан пошла к пропускным вратам. Ане торопливо побежала следом.

— Со мной, — коротко бросила военная дежурным.

И те не стали останавливать их.

Игорь обернулся на крик, всё такой же, каким Ане запомнила его — высокий, мощный, бесконечно любимый. Ане с разбегу ткнулась ему в грудь, вцепилась здоровой рукой и едва не лопнула от накатившего счастья: успела!

Он взял бережно её за плечи, чуть отстранил. В его взгляде можно было утонуть без следа…

— Не тяни кота за яйца, Жаров, — непочтительно посоветовала капитан, проводившая Ане в запретную зону. — Целуй!

Ане закрыла глаза, каждой клеточкой собственного тела ощущая, каково это — умереть от счастья в руках любимого.

Больше они не расстанутся.

Никогда.

— Кхм… Очень не хочется вас прерывать. Но…

Они оторвались друг от друга.

Капитан чуть развела руками. Мол, а что поделаешь, время… Сказала:

— Вы ведь Анна Жановна Ламель, верно?

Ане кивнула, мучительно вспоминая, где же слышала этот голос. А она его точно слышала! В памяти колыхался дождливый вечер, первые осенние листья в лужах, да и, пожалуй, всё…

— Возьмите, — капитан протянула прямоугольный неупакованный свёрток. — Это вам…

Ане взяла, Заглянула: там была шахматная доска, памятная по баталиям с капитаном Севиной.

— Марина Евгеньевна просила передать вам, — объяснила капитан.

Ане наконец-то вникла в информацию на её нагрудном шевроне — капитан Великова В.В… И серебряный значок второго телепатического ранга на воротничке, почти такой же, как у Дёминой.

— Почему она сама не передала? — спросила Ане, оглядываясь. — Она здесь?

— Нет. Её больше нет…

— Погибла в Лисичанске, — тихо сказал Игорь, обнимая за плечи. — Там… нехорошо там получилось. Служба наша…

— Ей было пятьдесят четыре, — сказала капитан Великова. — Это очень много для пирокинетика. Она хотела умереть при исполнении. У неё получилось. Мы будем помнить её…

Ане кивнула. Проклятые «мирумирники»! Чтоб им всем гореть в аду прижизненно. Мрази.

— А теперь простите, Анна Жановна, — сказала капитан Великова. — Вам нужно сейчас уйти…

— Ещё немного, пожалуйста! — взмолилась Ане.

Великова кивнула.

— Но — немного!

— Игорь, — заговорила Ане, — обещай мне, что ты никогда… Что тебя не убьют! Что ты выживешь, слышишь?!

Он бережно взял её лицо в ладони.

— Куда я же денусь, любимая, — сказал он, чуть усмехаясь. — Хрен им всем, моржовый. Выживу и вернусь!

— Буду ждать, Игорь. Всегда. Возвращайся!

— Вернусь.

И они целовались снова, не в силах оторваться друг от друга. Пока капитан Великова не окликнула сердито:

— Время прошло! Имейте совесть, голубки.

… Ане смотрела через панорамный экран, как уходят из ближнего пространства станции десантные корабли, как они втягиваются один за другим в горловину GV-перехода. И снова накрывало тоской, но тоска была уже другого рода: таков удел всех женщин всех солдат всех рас во все времена — ждать.

Пакет с шахматами капитана Севиной жёг руку болью.

Ждать и надеяться, надеяться и ждать.

И верить.

ГЛАВА 9

Номон-центр представлял собой множество научно-исследовательских комплексов, расположенных как на планете с одноимённым названием, так и в космосе. Мозги Федерации, как говорили между собой все, кто побывал здесь или собирался приехать или просто слышал хотя бы краем уха. Охранялось локальное пространство Номона сдвоенным «Алмазным щитом» — комплексом из ста семидесяти боевых станций, двух флотов и несколькими батальонами космодесанта Альфа-Γеспина. Соваться сюда с недобрыми намерениями не рекомендовалось никому. После эпической битвы за контроль над поясом внешних GVS оллирейнский Объединённый флот уполз, поджав хвост, так и не войдя во внутреннее пространство локали Номона. С тех пор прошло почти сто лет и уровень защиты возрос в разы. Планетарные системы с «Алмазным щитом» командующие чужих флотов сейчас стараются вообще не трогать, удовольствие при штурме ниже среднего, риски потерять всё, включая собственную голову, слишком высоки.