Снежные пирамиды - [5]
Но Белый властелин все же появился. Это был один из тех двух рабов, о которых говорилось вначале. Белый властелин обосновался в самом крупном оазисе. В остальных оазисах поселились его наместники, а простых жителей выгнали из оазисов в пустыню. Они должны были искать нефть по запаху.
А Чорный властелин катался на банане и готовился к генеральному сражению с Белым властелином.
Свежий утренний вакуум
С вечера я набрал много подушек. Я спал полностью на них, не только головой. Я приготовил подушки для утра, и утро наступило. Кто полезет меня будить?! Саша, получи подушкой в ухо! Кто следующий? Питэр, получи подушкой в ухо! Не сметь меня будить!
Я зарылся в подушки с головой.
Сверху раздался голос: «Нас атакуют!» Я посмотрел на голос. Это был мой двойник. Его звали Джимми.
— Нас атакуют будильники. Уходим!
Я услышал оглушительной силы звон. Огромный будильник вошел в комнату.
— Ты не сможешь подойти к нему и отключить его сзади, — проорал мой двойник Джимми. — Вблизи звук совершенно невыносим. Уходим!
Мы выпрыгнули в окно.
— Сюда! — крикнул мой двойник, указывая на заросли крапивы.
Я почесал колени.
— Их можно отключить сзади. Я посылал глухого, который их отключал, — продолжал мой двойник.
— А где глухой? — спросил я.
— Он ослеп, — произнес мой двойник с грустью. — Теперь есть только одна возможность победить будильники. Звук не распространяется в вакууме. Мы должны образовать вакуум.
— Как? — спросил я.
— Вакуум — это лишь материальный аспект нирваны. Нужно медитировать.
— Очень трудно медитировать, сидя полуголым в зарослях крапивы, — сказал я.
Тут я заметил машину, перевозившую вакуум в цистерне. Я подбежал к машине и открыл цистерну. Мы с моим двойником оказались в вакууме. Мы ничего не слышали. Затем мы услышали нечто странно-красивое.
Мой двойник исчез, и я остался один в вакууме.
Путь дофамина
Смеркалось.
Она ласкала свои волосы рыжего цвета. Липовый аромат распространялся по всему воздуху.
Смеркалось.
Она щекотала мой пенис на расстоянии. Дерево было сделано давно, а по воде плыла стайка собак. Собаки были рыжие, красивые. Тополиный пух застревал в ее волосах. Она стала похожа на коричневый мухомор.
Смеркалось.
Я высморкался в ее волосы. Росла зеленая трава. Трава была зеленого цвета. Листья тоже. Листва зеленела на фоне дерева. Дерево было сделано из досок. Ее рыжие волосы источали липовый аромат. Она причесалась и стала еще больше походить на коричневый мухомор.
Я разобрал дерево на доски. На ее лице рос длинный нос, как и на моем. Мы ценим «Приключения Буратино» за реализм.
Смеркалось.
Липы росли на пологом склоне. Я вдыхал их прекрасный аромат, а трава была зеленого цвета.
Смеркалось.
Я схватил ее за попу. За месяц ее попа как-будто увеличилась в размере. Как в рекламе: «ПЛЮС ДЕСЯТЬ ПРОЦЕНТОВ». Я получал энергию ци прямо из ее задницы, лапая ее под завистливые взгляды ее подруги.
Великий Деятель
Бунтов Дмитрий Валерьевич был анархо-большевиком. Он дружил и с анархистами, и со сталинистами, и с анархо-сталинистами. Он читал «Государство и революцию» Ленина и говорил, что читал Маркса.
Однако более всего он размышлял о том, как будет стрелять буржуев и нюхать кокс в особняках. Ему нравился лозунг: «Движение — все, цель — ничто». Хоть это и Бернштейн.
Когда-то он был ультраправым, потом вроде стал левым, но от ультраправых замашек не избавился. Например, он ловил хипстеров и стриг их. Состригал не только волосы на голове, но и на ногах и между ног.
Бунтов любил ездить к другу на дачу. Там можно представить, что это особняк расстрелянного буржуя и нюхать кокс. Однажды они с другом резали свинью, и Бунтов представлял, что режет полицейского. Он знал, что «Черные пантеры» именовали полицейских свиньями. Еще они с другом привозили с соседних сел девушек. Одевали их в богатые наряды. Типа, это дщери буржуазии. Правда, непонятно зачем, так как сексом они занимались вдвоем с другом и без девушек. И девушкам самим приходилось добираться до дому.
Однажды Бунтов возвращался с дачи, унюхавшись кокса до потери ориентации. По дороге он заметил немногочисленный митинг. Безработные требовали от правительства внимания к своим проблемам. Бунтов выскочил из автомобиля, достал пистолет, стал стрелять в воздух и кричать: «Революция! Ура! Хватит терпеть произвол! Мировая революция началась!!! Вся власть колхозникам!». Три с половиной человека, участвовавших в митинге поторопились разбежаться, а Бунтова схватили и закрыли на несколько лет.
Выйдя из тюрьмы, Бунтов основал Партию анархо-большевиков. Партия выступала за захват власти непременно насильственным путем, и чтобы побольше крови. Партия критиковала тех, кто смел теоретизировать по проблемам организации-самоорганизации и будущего коммунистического устройства. «Главное, власть захватить, а там разберемся», — говорил Бунтов.
На одном митинге пенсионеров Бунтов заявил, что с его помощью этот митинг перерастет в городскую герилью. Он взял трех стариков и пять старушек и пошел захватывать поликлинику. При этом, формально операцией по захвату поликлиники под кодовым названием «Клизма» руководил один дедок-ветеран.
