В отместку серому наряду я долго и усердно красилась, оценила результат, смыла все водой. Вряд ли Парис обрадуется встрече с ведьмой, недавно восставшей из мертвых. По-другому я себя, самостоятельно накрашенную, воспринимать не могла.
В итоге к часу «икс» я оказалась не готова, и когда в дверь спальни постучали, провела расческой по волосам, в сотый раз вздохнула и неохотно открыла.
Парис выглядел на удивление представительно. Его обычная рабочая одежда сменилась костюмом, тоже серого цвета, но судя по фасону, явно модным.
Приталенный силуэт, зауженные рукава, галстук-бабочка… Этакий денди, а не работник гостиницы.
— Готова, — Парис не спрашивал — констатировал факт. Затем протянул мне руку, улыбнулся то ли насмешливо, то ли нежно. — Идем. Познакомимся поближе.
Я подала руку, чувствуя, как подгибаются при ходьбе ноги. Похоже, кое-кто сильно нервничал…
— Расслабься, — конечно же, Парис заметил мое состояние, — обещаю, я тебя не съем.
Я в ответ только фыркнула.
Пришли мы, как ни странно, на крышу, в тот самый сад, проход в который я открывала драконам.
— Девушки обычно любят цветы. Надеюсь, и в твоем случае я не ошибся, — все так же с легкой усмешкой в голосе заметил Парис, переступая порог.
Я честно прислушалась к себе и так же честно ответила:
— Не особо. Мне нравятся некоторые сочетания красок у различных растений, но не более…
Договорить мне не дали: Парис развернул меня лицом к себе, нежно накрыл мои губы своим, отодвинулся буквально через пару секунд и уточнил:
— Ты всегда и со всеми такая занудная? Или от меня в этом коконе прячешься?
— Ты обещал не целоваться, — тщетно стараясь скрыть дрожь в голосе, пробормотала я.
— Я обещал, что не съем тебя. О поцелуях речи не было, — и сразу же, резко меняя тему. — Итак, что ты хочешь обо мне знать?
«Занудная, значит», — я мысленно осклабилась и, стараясь подражать старенькому вузовскому профессору, на чьих лекциях готова была уснуть вся группа, начала сыпать вопросами:
— Итак, Парис, уточните, пожалуйста, как вы относитесь к женскому полу? Не считаете ли его слабым? Согласны ли на равенство между полами? Если нет, то прошу указать причину, желательно стоящую…
Я запнулась: Парис хохотал, держась рукой за ближайшее высокое раскидистое дерево с серой корой и оранжевыми листьями.
— Отличное свидание, — успокоившись, выдохнул Парис. — Ни разу у меня подобного не было.
«Обращайтесь», — проворчала я про себя.
— К женскому полу, говоришь, как отношусь? Смотря кто передо мной. От тролльши буду держаться подальше, эльфийку постараюсь очаровать, драконицу… Не знаю, наверное, обойду по широкой дуге. Продолжать?
Я досадливо мотнула головой.
— Чудно. Что там был за следующий вопрос? Слабая? Попробуй назвать тролльшу слабой. На столб закинет и снимать откажется. Эльфийки, наоборот, предпочитают, чтобы за ними ухаживали мужчины всех рас. Равенство между полами… Какое же тут может быть равенство? Предложи эту идею драконице и прослушай внимательно маршрут, по которому она тебя отправит, причем высказанный исключительно литературным языком. Все? Вопросы закончились? Теперь я могу спрашивать?
Вопросы только начались и с трудом помещались в моей голове, но я все же кивнула. Пусть спрашивает.
Пора отчалить кораблю.
На много дней, на много лет.
Умчится та, кого люблю,
И за кормою ляжет след.
Бродить я буду меж камней,
На островок глядеть в тоске.
Здесь я в слезах простился с ней,
Там скрылся парус вдалеке.
Как часто с этой крутизны,
Где птицы жадные кричат,
Под гул крутящейся волны
Смотреть я буду на закат.
Роберт Бернс. «Пора отчалить кораблю»
Вопросы я ожидала любые, вплоть до: «Сколько мужчин у тебя было до меня» и «Кто разбил тебе сердце». Но Парис, видимо, решил, что это не оригинально, и поинтересовался:
— Твои родные выдадут тебя за того, кого подберут сами, или у меня все же есть шанс?
Несколько секунд я осмысливала услышанное, стараясь убедиться, не померещились ли мне слова, затем решительно тряхнула головой:
— Не знаю, в каком средневековье вы все здесь живете, но я привыкла сама выбирать, всегда и во всем.
— И бог войны согласен с твоим выбором?
Бог чего? А, дед… Да уж, пора запоминать, кем приходится мне то или иное божество.
— С дедом я познакомилась несколько дней назад. До этого жила с бабушкой. Она уж точно ничего и никогда мне не запрещала.
«Твой дед, милая, предпочел бы увидеть рядом с тобой совсем другого мужчину», — снова всплыли в голове слова бабушки. В сочетании с недоверчивым взглядом Париса картина складывалась не очень веселая. Похоже, все вокруг были твердо уверены, что я — этакая марионетка в руках всесильных родных.
— Не дождутся, — дернула я плечом, скорее отвечая самой себе, чем Парису, — замуж я точно выйду по любви. А они пусть сами живут, с кем хотят.
Парис помолчал, потом кивнул на усыпанную гравием дорожку между клумбами:
— Пройдемся?
Почему нет. Тем более, ширина дорожки позволяла идти по ней вдвоем.
— Разбитое сердце — это я уже понял, — заговорил Парис, когда мы прошли вглубь сада. — Муж или жених?
Что ж он такой понятливый-то… Отвечать не хотелось, но я все же кивнула:
— Муж.
— И теперь ты свободна?
