Снежинка - [55]
— В семь.
— Ширли, это Ксанта, подруга Дебби из колледжа.
— Очень приятно, — сказала Ксанта.
— Привет, детка. — Ширли потрепала ее по голове и унесла со стола пустые кружки.
Ксанта достала телефон — наверное, чтобы убедиться, что он придет до семи. Сердце у меня уже выпрыгивало из груди.
Ксанта расспрашивала Билли про дойку>.
— У них есть имена?
— Нет, но у них есть номера.
— А вы их различаете?
— Мы привыкли узнавать их по вымени.
Ксанта расхохоталась.
— Я не шучу, — сказал Билли. — Это правда.
— Ксанта — веганка, — сообщила емуя.
Билли поднял брови с резким вдохом.
— Я не утверждаю, что я против всякого молочного животноводства, — пояснила она.
— У тебя есть футболка с надписью «Овсяное молоко — это свобода для коров».
— Я не против того, чтобы фермеры зарабатывали на жизнь. К тому же вашим коровам, кажется, сильно повезло, — сказала она дяде.
— Этим сучкам живется лучше, чем нам, — проворчал он.
Билли решил изобразить щедрого дядюшку и не позволил нам платить за выпивку.
— Ты же учил проставляться по очереди, — напомнила я, когда он велел мне убрать деньги.
— Сейчас Рождество, — сказал он, как будто это я всю зиму хандрила и ныла, что на ферме от работы не продохнуть.
Мы с Ксантой смотрели, как он обходит паб, осыпая всех поздравлениями.
— Тоже мне политик, — сказала я.
— Он потрясный.
— Стыдобища.
— Дебби, не знаю, как тебе сказать, но твой дядя — симпатяга.
— Что? Фу! Прекрати. Он старый.
— Не такой уж он и старый. И он читает Остин.
— Это я заставляла его смотреть вместе со мной экранизации. И он старый.
— Не такой уж и старый.
— Ла-ля-ля-ля-ля, я заблокирую воспоминания об этом разговоре.
— Я просто сказала.
— У тебя есть парень. — напомнила я.
Она засмеялась:
— Можно встречаться с парнем и симпатизировать другим людям.
— Только не моему дяде. Серьезно, прекрати, пожалуйста.
— Значит... — Ксанта искала новую тему для разговора. — Мейв не смогла прийти?
— В этом году>, после смерти Джеймса, ей тяжело здесь бывать, — объяснила я. — Ширли — мать Джеймса, и, ну... Они с мамой не слишком ладят.
— Значит, она дома одна?
— Да, но ей нравится быть наедине с собой.
Ксанта собралась что-то ответить, но промолчала.
— Как встретили Рождество? — спросила она вместо этого.
— Никто не умер, и ладно.
— Неужели так плохо?
— В этом году я попыталась запечь индейку. То есть сначала я хотела устроить вегетарианский ужин, но Билли об этом и слышать не желал. А мы никогда не готовим индейку на Рождество.
— А что вы обычно едите?
— Курицу по-мэрилендски.
— Серьезно?
— Ага, — сказала я.
— С чем?
— С вареной картошкой и фасолью.
— Звучит уныло.
— Знаю. Поэтому в этом году я попыталась взять бразды. В общем, не знаю, что я сотворила с индейкой, но она получилась несъедобной. В итоге пришлось скормить ее Джейкобу. Он пришел в восторг.
— А сами что ели? — спросила Ксанта.
— Картошку и фасоль.
— О боже.
— И для разнообразия несколько картофельных вафель.
— Без двух блюд из картошки на столе Рождество не Рождество, — заметила Ксанта. — А как на подарочном фронте?
— На удивление хорошо. Билли накупил мне горы всякой всячины типа пены для ванны и парфюма. Я за него немного волнуюсь. Себе на Рождество он купил пару альпак.
— Что?! — Ксанта хлопнула ладонями по столу.
— Ага, заказал их в интернете у каких-то фермеров с севера. Говорит, они не смогли их доставить из-за снега. — Я показала ей в телефоне пару альпак, глядящих прямо в объектив, будто придурочные плюшевые мишки с жирафьими шеями и безумными стрижками.
— Какая милота!
— Мы уже дали им имена. Того, что с ирокезом, зовут Джекси, а у Милдред искорка в глазу.
— Мальчик и девочка, чтобы разводить маленьких альпак! — Ксанта сияла.
— Господи, сомневаюсь, чтобы он загадывал так далеко вперед. До сих пор не могу поверить, что он на самом деле их купил. В этом году он жутко сорит деньгами.
— Какой же он крутой!
— Как прошло знакомство со свекром и свекровью? — спросила я.
— Отлично. По-моему, они классные. Но было стремновато. Я потратила столько времени и усилий, готовясь перед ними предстать. Не знаю. Такое впечатление, что он хвастается мной, как побрякушкой, найденной на обочине.
Ксанта даже вообразить не могла, что практически любая из девчонок, сидящих в этом пабе, убилась бы ради того, чтобы он представил ее родителям как свою девушку. Они ее сразу просекли. Не успела она войти, как Аланна Бёрк оглядела ее с головы до ног. Как бы я ни завидовала Ксанте, я почувствовала гордость. Посмотрите на эту прекрасную женщину, которая решила быть моей подругой! Моей! Подругой той, с кем в школе никто не дружил! Шлюшка, которую вы всегда подозревали в гадостях и странностях, пробивается в люди. Дружба с Ксантой словно делала меня чище и приличней, но в то же время невообразимо удручала, ведь как бы я ни старалась, мне никогда с ней не сравниться.
— Он придет попозже? — спросила я.
— Ага. Странно, что вы до сих пор как следует не познакомились.
— Выходит, нельзя будет задавать ему обычные вежливые вопросы типа откуда он родом?
— Ха-ха, пожалуйста, задай ему этот вопрос.
— Он подумает, что я тупица.
— Вообще-то он сказал, что ты была умнее всех в школе.
— Ну, это вранье, — не без удовольствия возразила я. Ксанта так на меня смотрела, что я была готова поклясться — она тоже немного мне завидует.
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
Ремонт загородного домика, купленного автором для семейного отдыха на природе, становится сюжетной канвой для прекрасно написанного эссе о природе и наших отношениях с ней. На прилегающем участке, а также в стенах, полу и потолке старого коттеджа рассказчица встречает множество животных: пчел, муравьев, лис, белок, дроздов, барсуков и многих других – всех тех, для кого это место является домом. Эти встречи заставляют автора задуматься о роли животных в нашем мире. Нина Бёртон, поэтесса и писатель, лауреат Августовской премии 2016 года за лучшее нон-фикшен-произведение, сплетает в едином повествовании научные факты и личные наблюдения, чтобы заставить читателей увидеть жизнь в ее многочисленных проявлениях. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этой книге собраны рассказы о боевых буднях иранских солдат и офицеров в период Ирано-иракской войны (1980—1988). Тяжёлые бои идут на многих участках фронта, враг силён, но иранцы каждый день проявляют отвагу и героизм, защищая свою родину.
В книгу вошли повести и рассказы о Великой Отечественной войне, о том, как сложились судьбы героев в мирное время. Автор рассказывает о битве под Москвой, обороне Таллина, о боях на Карельском перешейке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.