Снегириная заря - [8]
Шрифт
Интервал
И ждет весна стремительных признаний,
И мы ее доверием горды.
«Воробышек чистит крыло…»
Воробышек чистит крыло
В последней невысохшей луже,
Оконное моют стекло,
Водой поливая снаружи,
И плавится луч на стекле,
И зайчику в форточке тесно,
И ЗИЛ на зеркальном крыле
Уносит его от подъезда,
И первая почка с куста
Зеленый глазок приоткрыла,
Кумач на перилах моста,
В рубиновой краске перила,
Две чайки на льдине сидят,
Над ними флажки Первомая,
Весны долгожданный парад,
Всем сердцем тебя принимаю!
НА ОСТРОВЕ ДЕКАБРИСТОВ
Им в зимнее утро не снится —
Веками Россия спала!
Восстание будит столицу
Четырнадцатого числа.
Туман разлетается в клочья,
Встают батальоны в каре,
Рылеев выходит на площадь,
Жену отстранив от дверей…
И клены под ветром не гнутся,
Покой обелиска храня,
Как будто герои проснутся
При свете советского дня.
Ведь в эти же хмурые воды,
Что смыли убитых тела,
Под огненным флагом свободы
«Аврора» навеки вошла!
ДОЖДЬ
Целый город им разбужен,
Дождь стучит по мокрым лужам,
По балконам и садам,
По проспектам и прудам,
И по улице торцовой,
И по площади Дворцовой
Льется быстрая вода.
От нее ты никуда
Не уйдешь…
Дождь.
Но в цеху просторно, сухо,
Высоко,
Лишь станки рокочут глухо
И легко,
Красный вымпел над девчонкой
У станка,
Словно песня — ее звонкая
Рука.
Поглощен большой работой
Тихий взгляд,
Без девчонки самолеты
Не взлетят,
Без детали, что берет ее
Рука,
Без добротного ее
Золотника…
Дождь бежит по лужам,
Бежит.
А на ватмане —
Чертежи.
В храм, где пели псалмы, теперь —
С институтской вывеской дверь.
В храм не входит уличный гам,
Только молятся не богам.
В храме выдержка и расчет —
Математике здесь почет.
Взгляд чертежника прям и чист,
Тушь ложится на белый лист.
Это значит —
Новый завод
Среди тихвинских встал болот,
Это значит —
В Сибири мост
Выгибается в полный рост.
За прохожими дождь бежит —
Не достать ему чертежи…
Целый город им разбужен,
Дождь стучит по мокрым лужам,
По балконам и садам,
По проспектам и прудам,
И по улице торцовой,
И по площади Дворцовой
Льется быстрая вода —
Не беда.
Капли город не поранят,
Незаметно отшумят,
Город делом важным занят,
Трубы тихие дымят.
Затуманенная просинь,
Непогодой не смущай,
Трудовая, здравствуй, осень,
Лето отдыха,
Прощай!
ЗОЛОТАЯ ОСЕНЬ
1. В Павловском парке
Зажглось листом кленовым воскресенье,
И Павловску не молкнуть дотемна.
О майский день!
О светлый день осенний! —
Смешались в сердце
Года времена.
И сердце успокоиться не может,
Сквозь рукотворный лес идет спеша
И видит у Двенадцати дорожек,
Как Ниобеи мучится душа.
И сразу сердце строже и грубее,
И перед ним —
Военные года.
О нет, не слезы бедной Ниобеи,
Здесь вся Россия плакала тогда.
Ее детей,
Литую бронзу эту
Укрывших от грабителей в ночи,
К Двенадцати дубам согнав к рассвету,
Веревкой задушили палачи.
Кривые пауки на черной стали
Ползли на гордый Павловск —
И в бою
О нет, не бронзу девушки спасали,
России честь
И молодость свою.
И сердце смотрит ясно и влюбленно
На мир,
Спасенный кровью от врага,
И кто дерзнет сломать хоть ветку клена,
Где каждая травинка дорога.
Пусть не посмеет зло расположиться,
Где звон ручья — как сердца серебро!
И на ветру доверчиво кружится
Литое голубиное перо.
2
Годы летят как листья, ветра тревожен свист,
Ветер хлестнет как выстрел, сбросит последний лист.
Снова похолодало, листья ковром в саду,
Сколько их опадало в сорок втором году!
Листья на танках мертвых, взорванной их броне
И на телах простертых, словно тела в огне.
Листья в воронках черных Красного близ Села,
Листья в лугах просторных — не было им числа.
Только в громах чугунных солнца дрожала нить,
Гибель учила юных яростней жизнь ценить —
С горечью поцелуя, с тополем у крыльца,
Жизнь до конца родную, милую до конца…
«Отец, вот и встали на страже твоего покоя…»
Самыми храбрыми были солдаты, которые не вернулись домой.
Уитмен
Отец,
Вот и встали на страже твоего покоя
Пять ленинградцев,
Гранитных и вечных.
Тебе и твоим товарищам
Слова признания на граните
Высекли мои друзья.
Я не оставил здесь запечатленного вздоха,
Но я не знаю —
Жалеть ли об этом?
Как сказать тебе бесповоротное — прощай,
Если все кажется,
Что ты вернешься?
ОБЕЛИСК
Не только песни старины —
И наши скорбны и суровы,
В курганах памятной войны
Не схоронили горе вдовы.
Их мир и холоден и пуст,
В глазах обида и смятенье,
А ты твердишь в недоуменье —
Откуда боль моя и грусть?
>____
Что говорить о вечной славе
И есть ли вечная печаль?
О прошлом ты забыть не вправе,
Но прошлым сердце не печаль.
Встает ольха со дна воронки,
Нарядны бусы бузины,
И на ветру осинник тонкий
Не от взрывной дрожит волны.
>____
Солома на крыше, на поле снопы,
Негромкий родник у изгиба тропы.
Шагаю, умытый живою водой, —
Моя ли заслуга, что я молодой?
Миллионы безвестных вставали в ружье,
Миллионы погибли за счастье мое.
Обязан я быть молодым за двоих,
Наследуя гордую молодость их.
>____
Нет, скорбь погибшим не в отраду,
Лишь только б свет из наших глаз,
Лишь было б в мире все, как надо,
Все, как мечталось в смертный час.
Лишь только б жить полней и строже,
На мелочность не тратя сил,
Пустою песней не тревожа
Молчанье праведных могил.
>____
Кто сказал, что этот мир неласков?
Раздвигает облако заря,
Пулкова серебряная каска —
Словно строгий шлем богатыря.
И сама весна в открытом платье
Мне смеется на лесном лугу,