Снега, снега - [97]

– Например?

– И не надо так игриво щуриться…

– Игриво? – изобразил на физиономии лёгкое удивление Лёха. – Отнюдь, дорогая графиня. Отнюдь…

– Игриво и похотливо… Впрочем, и делами, о которых ты, белобрысый охламон, сейчас думаешь, мы тоже займёмся. Причём, в охотку. Только чуть позже… А сейчас вызывай на связь «Чистилище». Надо же поделиться с ребятами последними новостями.

На вызов долго никто не откликался. На экране наличествовал лишь казённый кабинет, заставленный столами, офисными стульями и пластиковыми стеллажами с документацией.

– Сексом занимаются, – многозначительно поглядывая на жену, сообщил Лёха. – Кролики, блин, ненасытные, степные.

– Сам ты – приличный кролик, – смешливо отреагировала Ванда. – Не хмурься, милый. Я же в хорошем смысле.

– Да и ты – крольчиха графских кровей – жадная и умелая. В смысле не плохом.

– Право, польщена…

Наконец, на экране появился Хан, бёдра которого были небрежно обёрнуты махровым банным полотенцем.

– Привет степным работникам эротического фронта! – сердечно поздоровался с другом Лёха.

– Трудимся понемногу, – пощёлкав кнопками пульта управления, скромно сознался Хан. – В меру скромных степных сил. Побеспокоили, понимаешь, на самом интересном моменте…

– Извини, брат.

– Ничего, бывает. Ещё наверстаем… Ну, чего надо?

Лёха коротко рассказал об оживших «колодцах», ведущих в параллельные Миры.

– Я так и знал, что шаманское Пророчество непременно сбудется, – радостно улыбнулся Хан. – Значит, я скоро вновь увижусь со своей прекрасной степью. И Лану с ней познакомлю. И детишек, которые у нас народятся. И внуков. И правнуков.

– А, как вы доберётесь туда? – засомневалась Ванда. – Ведь, снега…

– Ничего, откопаемся. А в ангаре стоят несколько мощных снегоходов. Пробьёмся. Если, конечно, степные Боги помогут.

– Куда – пробьётесь?

– К Белым скалам, в которых выдолблена – в незапамятные Времена – чёрная пещера. Чёрное – на белом. Чёрное – на белом…

– Сколько это будет – от «Чистилища»? Тысячи полторы километров? Две? Три?

– Какая разница? – надменно усмехнулся Хан. – Расстояние – для настоящего степняка – не имеет никакого значения. Доедем. Доскачем. Дойдём. Доползём… И ребят обязательно позовём с собой. Сизого, Мельника, Облома и Жабу. А, вы? Может, вместе с нами? Всех одарю – рабами, баранами и лошадьми. Всем разрешу – создать личную орду…

– Спасибо, брат названный, – вежливо поблагодарил Лёха. – Но у нас – свой Путь.

– Как знаете. Всегда заходите. Будем рады.

– Удачи, брат.

– И вам – того же.

– Мы прощаемся – навсегда? – голос Ванды предательски задрожал. – И уже больше никогда не увидимся?

– Навсегда? – искренне удивился Хан. – Я не знаю такого слова. Да и знать не хочу… А прошлой ночью мне снился сон. Цветной такой, реальный. Наверное, вещий…

– Расскажи, – попросил Лёха.

– Весенняя степь. Рассвет. Тонкая розовая нитка теплится на восточном краю небосклона. Только негромкий цокот конских копыт, да нежное пение жаворонков – в бездонной голубой вышине… По степи кочует орда. Впереди – на чёрном злом коне – скачу я. Как это и положено полновластному степному хану. Отставая на полкорпуса, рысит – на гнедом жеребце – Лана. За её спиной пристроена походная люлька. В люльке сладко посапывает мой первый сын. Его зовут – Алекс. Хорошее, насквозь степное имя… А за нами едете вы. На каурых конях. Степь. Весна. Жаворонки. Раздолье…

– Сны, где – даже – слышны птичьи песни, обязательно сбываются, – заверила Ванда. – Я знаю, что говорю.

– Тогда – до скорой встречи.

– До встречи. Лане передавай от нас привет.

– Роджер.

Глава двадцать седьмая Старт дан

Когда экран монитора погас, Ванда засомневалась:

– Поздняя ночь на дворе. Загадочная, тревожная, неверная… Задул сильный южный ветер, полный тёплого пепла и колючей пыли. Идти, прикрывая лица рукавами курток, к палатке? Настраивать капризный примус и готовить ужин? Умываться в ручье ледяной водой, подсвечивая друг другу факелами?

– А какой альтернативный вариант предлагаешь ты?

– Естественно, переночевать здесь. На метеостанции.

– В порядке исключения? – уточнил Лёха.

– В нём самом, господин строгий командир.

– Опасно, амазонка. А, если планету опять затрясёт? Мол, проявятся – в полный рост – всякие там остаточные тектонические явления? Завалит же, блин заполярный…

– Ну, пожалуйста, – заныла Ванда. – Приготовим приличный и сытный ужин. Выспимся на нормальном матрасе, застеленном чистым постельным бельём. То бишь, как полноценные белые люди… Кстати, в душе течёт вода. Причём, тёпленькая. Я – чисто на всякий случай – открывала кран. Представляешь?

– Представляю.

– А откуда она, собственно, взялась? Ты же сам говорил, что насос – без вашего загадочного электричества – не работает.

– Взялась – из накопительной ёмкости, предусмотрительно установленной на крыше здания. Вода в резервуар была накачана заранее, ещё до падения астероида. Почему она тёпленькая? Ёмкость, естественно, выкрашена чёрной краской. Вот, жаркое тутошнее солнышко – за долгий световой день – и нагрело водичку.

– Так, как? Мы остаёмся?

– Ну, право, не знаю, – изобразил тяжкие сомнения Лёха. – Пожалуй, заночуем здесь. Наплевав на строгие правила и предписания. В виде исключения, и идя навстречу пожеланиям обожаемой женщины. Только при одном условии…