Снег в июле - [74]
Поляков положил ладонь на его руку:
— Иди, Алеша, подумай.
— Я уже подумал, — он слегка отстранил руку Полякова. — Вроде так я понимаю: мне у вас тут делать нечего? Так, Мирон Владимирович? Так, товарищ Поляков? Извините, до сих пор не запомнил ваше имя-отчество.
— Георгий Дмитриевич.
— Понятно. Так вот я готов уйти.
— Пиши! — Мирон Владимирович протянул листок бумаги.
— Значит, по собственному желанию писать?
Мирон Владимирович снял телефонную трубку, показывая, что разговор закончен.
— Ну что ж, напишу по собственному желанию, чтобы все было шито-крыто. Только вчерашнюю комиссию вы аннулируйте. По рукам!
— Он совсем сдурел, — Мирон Владимирович бросил трубку на аппарат. — Забери его, Поляков. У меня нет времени.
Алексей поднялся:
— Ну что ж…
— Значит, ты остаешься? — закричал Мирон Владимирович. — Но имей в виду, за тебя никто больше работать не будет.
— Зачем? Я сам за себя.
— Тогда… чтобы без фокусов! Будет сказано принимать дом — принимай!
— А если снова дом не готов?
Поляков опередил своего шефа:
— По инструкции, по инструкции, дорогой Алеша!
Но Мирон Владимирович уже вошел в раж:
— Готов не готов, прикажут — примешь как миленький!
Позже Мирон Владимирович пожалеет: этот Кусачкин не так прост, как вначале казался, — черт его знает куда может побежать жаловаться. Но сейчас он кричал:
— Скажут принять дом без крыши — примешь. Слышишь? Ясно тебе?
Кусачкин поднялся.
— Все ясно.
Он шел вниз. Старая лестница стонала и на все лады скрипела, словно силилась что-то рассказать: может быть, как тут, наверху, было много лет назад. — Или даже что-то советовала. Но Алексей не прислушивался, он знал, что ему делать: когда не сладится, нужно ехать к самому большому начальнику — так всегда советовала Нина Петровна. А кто был самым большим? Это известно даже выпускнику ремесленного — конечно, Сергей Сергеевич, начальник главка.
Было очень жарко, тридцать, что ли. Казалось, все вокруг: нестерпимо сверкающие витрины, бегущие машины, асфальт — все начинает плавиться; голуби потерянно бродили по тротуарам. Кусачкин шел быстро. Сегодня обязательно надо увидеть Сергея Сергеевича; завтра, самое позднее послезавтра, на стройку.
…Центральный телеграф… Моссовет… Подземный переход… Вот уже памятник Юрию Долгорукому и… Но он ошибся. На этот раз так легко пройти к начальнику главка не удалось: секретарь, оказывается, могла быть неприступной.
Да, она помнит — Кусачкин, кажется. Да, Сергей Сергеевич приглашал заходить, но понимает ли он, что такое конец полугодия? Сколько объектов у Кусачкина?.. Десять?.. А у начальника главка более тысячи, может ли Сергей Сергеевич заниматься сейчас мелочами, когда трещит план. Нужно и совесть иметь! Да, она обязана доложить, но и беречь время Сергея Сергеевича тоже обязана. Она никак не может понять, почему бы ему не обратиться к заместителю.
Так бы и ушел он несолоно хлебавши, если б в это время из кабинета не вышел Сергей Сергеевич.
Алексей встал. Начальник главка скользнул по его лицу отсутствующим взглядом, на ходу протянул секретарше записку:
— Вызовите, пожалуйста. На восемнадцать!
Алексей догнал начальника главка уже внизу, у машины:
— Сергей Сергеевич!
Начальник главка обернулся:
— Ну, что произошло? — недовольно спросил он.
— Может, помните, Сергей Сергеевич, был я у вас по качеству строительства….
— Кусачкин?.. Постой, постой… Алеша?
— Да-да, Сергей Сергеевич, я самый. Память у вас какая хорошая!
Сам того не зная, Алексей очень польстил начальнику главка. Когда число лет переваливает за цифру «60», к работнику, будь он прорабом или начальником главка, начинают присматриваться. А не пора ли ему уже на пенсию, на этот проклятый «заслуженный отдых»? Ну, а если дело идет к семидесяти?! Тут уже все берется на учет. Начальник главка знал, что кое-где уже начали прохаживаться насчет его памяти. Нет, не говорили, что плохая память не дает ему работать, а как бы с сожалением восклицали: «Ах, какая у него была прекрасная память!»
— У меня, Алеша, сдача полугодовая, — уже мягче сказал он.
— Я как раз по этому вопросу и приехал.
— Ну садись тогда. По дороге поговорим. — Начальник главка пропустил его вперед, сел рядом и захлопнул дверцу машины. — К Седову, Иван Прокофьевич. — Видно, по укоренившейся привычке устало и облегченно закрыл глаза, но тут же с трудом открыл их.
— Ну давай, Кусачкин, времени у тебя десять минут. Хватит, надеюсь?
Алешка почувствовал себя обиженным. После этой проклятой сдачи дома все над ним измываются: сначала Нина Петровна обозвала его, потом Мирон корил, секретарша из себя черт знает что строила, сейчас, когда он наконец добрался до начальника главка… попробуй все изложи за десять минут, из которых уже две прошли. Ладно, обойдется!
— Нет, не хватит! Высадите меня, вот тут. Я пешком пойду.
Водитель, пожилой человек, несмотря на жару при галстуке, посмотрел в зеркальце и улыбнулся, а начальник главка тихо рассмеялся:
— Правильно! Так нашего брата… Иван Прокофьевич, ты где-нибудь в тени останови машину… Ну, теперь, Алеша, говори. Только все же покороче.
Что-то у него не ладилось с рассказом. Почему-то Алексей все говорил о прорабе, который сделал его человеком. Как этот прораб научил его специальности, как определил в техникум. Но начальник главка не перебивал, только раз спросил:
В сборник произведений лауреата премии ВЦСПС и Союза писателей СССР Льва Лондона включены повести и роман, в которых затрагиваются нравственные и общественные проблемы. Автор на основе острого сюжета раскрывает богатый внутренний мир своих героев — наших современников.
В повести Ефима Яковлевича Терешенкова рассказывается о молодой учительнице, о том, как в таежном приморском селе началась ее трудовая жизнь. Любовь к детям, доброе отношение к односельчанам, трудолюбие помогают Жене перенести все невзгоды.
Рассказы Леонида Радищева (1904—1973) о В. И. Ленине вошли в советскую Лениниану, получили широкое читательское признание. В книгу вошли также рассказы писателя о людях революционной эпохи, о замечательных деятелях культуры и литературы (М. Горький, Л. Красин, А. Толстой, К. Чуковский и др.).
В романе «Белая птица» автор обращается ко времени первых предвоенных пятилеток. Именно тогда, в тридцатые годы, складывался и закалялся характер советского человека, рожденного новым общественным строем, создавались нормы новой, социалистической морали. В центре романа две семьи, связанные немирной дружбой, — инженера авиации Георгия Карачаева и рабочего Федора Шумакова, драматическая любовь Георгия и его жены Анны, возмужание детей — Сережи Карачаева и Маши Шумаковой. Исследуя характеры своих героев, автор воссоздает обстановку тех незабываемых лет, борьбу за новое поколение тружеников и солдат, которые не отделяли своих судеб от судеб человечества, судьбы революции.
Роман Владимира Комиссарова «Старые долги» — своеобразное явление нашей прозы. Серьезные морально-этические проблемы — столкновение людей творческих, настоящих ученых, с обывателями от науки — рассматриваются в нем в юмористическом духе. Это веселая книга, но в то же время и серьезная, ибо в юмористической манере писатель ведет разговор на самые различные темы, связанные с нравственными принципами нашего общества. Действие романа происходит не только в среде ученых. Писатель — все в том же юмористическом тоне — показывает жизнь маленького городка, на окраине которого вырос современный научный центр.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В сборник известного советского писателя Юрия Нагибина вошли новые повести о музыкантах: «Князь Юрка Голицын» — о знаменитом капельмейстере прошлого века, создателе лучшего в России народного хора, пропагандисте русской песни, познакомившем Европу и Америку с нашим национальным хоровым пением, и «Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана» — о прославленном короле оперетты, привившем традиционному жанру новые ритмы и созвучия, идущие от венгерско-цыганского мелоса — чардаша.
В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.