«Снег» из Центральной Америки - [15]

Кармайкл не переставал удивляться:

— Понимаешь, Рэй, перестрелками и жестокими убийствами меня не удивишь, всего насмотрелся. Пусть эти твари убивают друг друга, бог в помощь. Но откуда двести килограммов в месяц? Как это возможно?

— Неужели, Дастин, у тебя ничего нет для меня?

— Ты уже сам не знаешь, что тебе надо. Есть такой американец Маркус Кинзи. Он постоянно появляется здесь, по моим подсчетам, когда прибывает «снег», находится здесь день-другой и снова возвращается в ваш Кристобаль. Может, тебе пригодится эта информация.

— Будем надеяться.

Когда Дастин вез Рэя обратно в аэропорт, он специально провез его через район, где жили нувориши, сколотившие громадное состояние на кокаине. Огромные особняки-дворцы, одновременно сочетавшие черты средневековых замков, готики и ферм Нормандии, были самыми скромными творениями архитекторов, выполнявших заказы клиентов, которые прекрасно разбираются в «красивой жизни». Проезжая мимо чугунной решетки-забора одного из дворцов, Дастин Кармайкл подтолкнул Уилсона локтем и кивнул: центральная часть дворца была исполнена в виде ветряной мельницы. Уилсон искоса посмотрел на Кармайкла — тот не был похож на Дон-Кихота, но безуспешно пытался сразить свою ветряную мельницу.

Клинт Бресс

Робин Гуд сообщил мне очень интересные данные. Но самое интересное он узнал от одного своего друга из спецгруппы по борьбе с наркотиками: три точные даты поступления крупных партий кокаина в Майами. Как рассказывал Робину Гуду его приятель, катерами торговцы наркотиками пользоваться перестали: слишком жесткие меры приняла против контрабандистов береговая охрана США. Значит, оставались самолеты. Надо проверить авиакомпании, базирующиеся в Сан-Кристобале, и узнать, что делал в эти дни Маркус Кинзи. Это и предстояло мне выяснить в самое ближайшее время. Именно эти факты и должны лечь в основу моего будущего сенсационного репортажа.

В Лэнгли, штат Виргиния, Эзикиел Макферсон подводил итоги дня. Он сидел у себя в кабинете, обложившись досье, расшифрованными донесениями, и кратко набрасывал на листке пометки по плану операции «Штрафной бросок».

Эзикиел Макферсон не верил никому, даже тем своим подчиненным, к которым хорошо относился. Он старался так поставить дело, чтобы сотрудники его управления действовали в духе здоровой конкуренции. Это означало осведомленность в делах своих коллег. Разумеется, Макферсон должен знать все, что знали сотрудники друг про друга. В людях он разбирался неплохо. Именно поэтому операцию «Штрафной бросок» вели на месте Брэдфорд Уэнделл и Дэймиэн Талли, люди совершенно непохожие, ненавидевшие друг друга. Макферсон больше доверял Талли. В свое время именно Эзикиел Макферсон отстоял Талли перед начальником внутренней контрразведки ЦРУ, оставил его в «фирме», когда того собирались гнать за алкоголизм. Потом доверенные люди довели до сведения Талли, кто тот благодетель, которому он всем обязан. К Уэнделлу Макферсон относился с подозрением: слишком прыткий. Такой может и подсидеть и продать.

В ближайшие два часа многое должно проясниться — это будет зависеть от Талли и доверенного человека Макферсона в Майами, бывшего сотрудника ФБР, занимавшегося сейчас частным сыском. Макферсон отпил из большой фарфоровой чашки глоток кофе, в последний раз просмотрел записи, включил бумагорезательный аппарат и бросил туда листок.

В это же время состоялся разговор между Иносенсио Очоа, его сыном Хорхе, Раулем Массини и начальником отдела управления планирования ЦРУ Брэдфордом Уэнделлом. Как и в разговоре с сыном, дон Иносенсио произнес весьма убедительный монолог, который произвел огромное впечатление на Массини и Уэнделла. Последний был просто раздавлен. Если об этом узнает начальство в Лэнгли, то можно не сносить головы. И в прямом и в переносном смысле. Рауль Массини тоже был потрясен, но только с виду. Сеньор Рауль Массини давно занимался торговлей кокаином, которой через многих посредников руководил дон Иносенсио Очоа. Когда дело потребовалось поставить на широкую ногу, дону Иносенсио пришла в голову прекрасная мысль: с одной стороны, приструнить строптивого сына Хорхе, у которого слишком по многим вопросам было собственное мнение, зачастую не совпадавшее с мнением отца, а с другой стороны, воспользоваться в торговле наркотиками услугами сотрудников ЦРУ, которых при случае можно будет шантажировать. План удался. Но сейчас все было поставлено под угрозу: если Фронт освобождения докопается до этого, разразится скандал, который гложет стереть в порошок всех замешанных лиц. Скандал, разумеется, надо было предотвратить всеми возможными средствами.

Глава IX

Этим ранним утром Мэрчисон проснулся с предчувствием каких-то перемен. Оно не обмануло его. Пришедший мужчина принес ему чистую белую рубашку, брюки цвета хаки, свежее белье. Мэрчисон вымылся, ему дали электрическую бритву, он побрился, оделся. Его «опекун» собрал грязную одежду, оставил Роберту Мэрчисону полпачки сигарет, дал прикурить, забрал спички и вышел, так и не сказав ни слова.

К чему этот карнавал? Может быть, они готовятся его освободить? Это было бы великолепно: да, он рассказал все об участии в чилийских акциях, об операции «Эскадрон», о связях «фирмы» с местной службой безопасности, ну и что? Он выполнял приказ, боролся с коммунизмом и его приспешниками, защищал «свободный мир». А то, что его держат здесь можно будет потом выгодно повернуть себе на пользу. Самое главное — они не узнали о самом для него страшном.