Снайперские дуэли. Звезды на винтовке - [42]

— А я тебя не знаю! — отвечал Загид, почувствовав что-то неладное. И на всякий случай взял свою винтовку на изготовку.

И все-таки отдал Загид пленного капитану — привык подчиняться командирам. А когда вернулся в полк и доложил о случившемся, то свой командир пообещал расстрелять Загида за невыполнение его приказа. Выручил снайпера полковой контрразведчик — задержал-таки и того, и другого: и «капитана», оказавшегося переодетым в нашу форму фашистом, и пленного майора.

Загид Рахматуллин жив и сейчас. Неоднократно раненный на фронте, инвалидом Отечественной войны вернулся он в свой родной колхоз, где снова принял тракторную бригаду. К его боевым наградам прибавилась медаль за мирный труд. С 1945 по 1958 год Рахматуллин избирался депутатом Зиянчуринского сельсовета, был народным заседателем. Я читал характеристику, выданную Загиду по какому-то поводу:

«Хороший семьянин, заботливый отец, добросовестный труженик, отзывчивый товарищ, скромный и всегда готовый прийти на помощь любому, в ней нуждающемуся. Дети его самые дисциплинированные, первые в учебе и труде».

Может ли быть иначе?..

Битвы выигрываются каждым воином на своем рубеже, на своем собственном направлении. Рубеж помкомвзвода Серго Казаряна — уничтоженные им за короткий срок из снайперской винтовки 89 фашистов, неоднократные вылазки в тыл противника, непрерывные бои и тяжелые ранения.

В одной из боевых схваток в районе южных скатов Пулковских высот, преграждавших фашистам путь на Ленинград, тоже оказался рубеж коммуниста Серго Казаряна.

…Второй взвод продвигался вперед. Заменивший раненого командира взвода красноармеец Серго Казарян с волнением наблюдал, как точно выполняются его команды, как хорошо бойцы, прикрывая друг друга огнем, перебегают от укрытия к укрытию, приближаясь к вражеским окопам.

Первый и третий взводы, наступавшие с флангов и чуть позади второго, отстали. Немцам удалось окружить взвод Казаряна, взять его в огненное кольцо.

— Окопаться! — приказал бойцам Казарян и первым начал действовать саперной лопаткой.

Теперь фашисты не могли вести прицельный огонь, но все-таки успели вывести из строя несколько человек.

«Что делать?» — думал Серго. Мысли быстро сменяли одна другую, и он смело решил вступить в смертельную схватку с многочисленным врагом.

— Всем укрыться получше! Бить фашистов только одиночными прицельными выстрелами и только наверняка, беречь патроны! — пошел по цепи приказ командира.

Немцы были удивлены: группа советских бойцов, оказавшихся в огневом кольце, не только не сдалась, но и вступила с ними в неравный бой!

Из траншеи высунулся немецкий снайпер. Казарян прицелился в него из автомата и выстрелил. Фашист упал. Связной Немин уничтожил второго фашиста.

Тогда гитлеровцы выскочили из траншеи и, поливая свинцом из автоматов, с криком бросились на смельчаков, намереваясь захватить их в плен или перебить всех до одного.

Но усилился автоматный огонь и с нашей стороны. В фашистов полетели гранаты. Немцы были вынуждены отступить. А потом обрушили на участок, занятый истекавшим кровью взводом, шквал минометного огня. Снова попытались атаковать рубеж смельчаков, но и на этот раз напоролись на дружный автоматный огонь наших бойцов.

— Рус, сдавайся! — кричали фашисты, уже не поднимая голов над бруствером.

— Молчите и не шевелитесь! — приказал Казарян своим бойцам, а сам настороженно продолжал следить за вражескими окопами.

Немцы предприняли другой маневр: они выставили с фронта шесть автоматчиков, а на фланги бросили снайперов.

— Лежать всем и головы не поднимать! — снова подал команду Казарян. — Будем биться до последнего патрона! Гранаты оставить про запас! Пусть пока немцы отстреляются.

Бой не прекращался ни на минуту. Фашистские снайперы и автоматчики меняли позиции, стараясь сломить сопротивление отважных воинов, но их попытки были тщетными.

Так прошел день. Наступила светлая ночь.

В полночь командир взвода приказал связному Немину во что бы то ни стало пробраться к своим и постараться привести подкрепление.

Немин отполз от позиций всего метра на три, как немцы его заметили. И снова завыли мины. Они рвались совсем рядом. Ранило Немина, тяжело ранило командира отделения Курмамбекова. Ранен был в плечо и Казарян.

Не обращая внимания на полученную рану, Казарян пополз и перевязал Немину голову. Тихо стонал Курмамбеков.

Немцы решили, что после такого массированного огня советские бойцы уже не будут сопротивляться. Они снова выбрались из траншеи и поползли к стонущему Курмамбекову, лежавшему неподалеку от дзота.

— Нет, гады! Я вам его не отдам! — прошептал Серго. Он схватил автомат, но увидел, что осколком мины его повредило. Тогда Казарян приподнялся и бросил в наступавших немцев одну за другой три гранаты. Один из гитлеровцев был убит, двое ранены, а остальные вернулись на исходные позиции.

В это время по Казаряну начал бить немецкий снайпер. Первая пуля прошила вещмешок, прилаженный за спиной командира. Серго стал еще глубже зарываться в землю. Но пули продолжали свистеть над ним. Вот уже четыре пули попали в вещмешок, пробили котелок, но командира не задели. Он замер…