Снайпер морской пехоты - [63]

На этот пулемёт можно установить также «Унертл» или «Лайман» — с помощью съёмных кронштейнов, которые мы прямо здесь придумали и изготовили», — продолжал капитан. Репортёры сгрудились у тяжёлого пулемёта, по очереди заглядывая в прицел и пытаясь представить себе, каково стрелять из него по людям.

«Отправляясь на задание, мои снайперы берут с собой комплект крепёжных приспособлений. Когда они прибывают в боевую часть, им не составляет труда установить их на любой пулемёт М2 калибра.50, если таковой там имеется. Снайпер просто ставит кронштейны на пулемёт, снимает прицел с винтовки и закрепляет его на кронштейнах. Ну, а после этого остаётся несложная процедура: установить пулемёт на позиции и пристрелять его на ту дистанцию, на которой ожидается появление большинства целей.

За счёт этого наши морпехи могут носить с собой обычное снайперское оснащение и обеспечивать командиров батальонов снайперским огнём на очень большие дистанции».

Двое из четырёх репортёров были с камерами. Придя в восторг от экскурсии, они бегали вокруг пулемёта, снимая и его и Лэнда, который уже спустился с крыши блиндажа и стоял возле мешочного бруствера, над которым торчал под углом пулемётный ствол. Увлёкшись своей речью, Лэнд позабыл, что, выйдя из-за мешков, он стал доступен для снайперов, которые могли в этот момент наблюдать за высотой.

— А это что за штука? На нивелир похожа, — спросил репортёр с магнитофоном, указывая на устройство, подвешенное под треногой, на которой стоял пулемёт.

— Это артиллерийский квадрант. Да, вы правы, это разновидность нивелира.

И только успел репортёр присесть у пулемёта, чтобы заглянуть в прицел, как из долины, с одного из невысоких холмов справа от четвёртого отрога, донёсся отзвук выстрела из винтовки.

Пуля попала в землю прямо у ног Лэнда, расколов небольшой валун и отбив от него кусочек величиной с монету в двадцать пять центов, который угодил капитану в подбородок и отскочил. Лэнд подпрыгнул — ему показалось, что в него попала пуля. Он ласточкой сиганул через блиндаж и перекатился на другую сторону.

Фотографы метнулись за мешки и навели жужжащие камеры на двоих морпехов, которые бросились к пулемёту, быстро навели его на бугор и обстреляли очередями несколько вершин.

Так же, как и во всех предыдущих случаях, снайпер оставил позицию, проскользнул по незаметной с высоты тропе и спокойно уплыл по узкой протоке у подошвы холма.

Репортёры сгрудились вокруг двоих морпехов за пулемётом, записывая их фамилии, возраст и местожительство в США, а также наговаривая на плёнку комментарии к «шуму сражения». В нескольких ярдах от них, стоя в безопасном месте и не привлекая к себе внимания, за ними наблюдал подошедший полковник. Когда Лэнд обернулся посмотреть на гостя, он узнал в нём своего начальника, полковника Германа Поггемейера.

Полковник сурово хмурился, глядя на Лэнда; он жестом подозвал к себе капитана.

— Сэр, — сказал капитан, подойдя к полковнику, — всё, вроде бы, в порядке. Чуть-чуть не попало.

— Капитан, — сказал полковник, — ступайте-ка за мной, поговорим наедине.

Лэнд ничего не ответил, и, следуя за полковником, неожиданно ощутил, как у него засосало под ложечкой.

— Что за пример поведения командира вы подаёте? — сердито прорычал полковник. Наступила продолжительная пауза, в течение которой капитан стоял, напрягшись в ожидании бури и молча глядя прямо перед собой. — Капитан, я вас не узнаю — вы что, нарочно лезете под пули, чтобы репортёры поснимали ваше геройство? А о морпехах вы подумали? Кто их в бой поведёт? Вы что, совсем с ума сошли? Вас что, и дома никто не ждёт? Как можно без нужды рисковать — семью без отца хотите оставить? Нет уж, соболезнований ваша жена не дождётся — потому что вы до самого отъезда на улицу не выйдете.

— Капитан Лэнд! Объявляю вам домашний арест. Вам разрешается посещать только столовую, туалет и церковные службы. Сегодня же вечером сядете и напишете письмо жене. Сообщите ей, что вернётесь домой через пару недель, причём живым и здоровым. Ясно, капитан?

— Так точно, сэр! — громко ответил Лэнд, словно снова оказался в офицерском училище перед сержантом-инструктором.

Полковник раскрыл папку с бумагами и вытащил из неё несколько листов, скреплённых проволочной скобкой. Он ткнул их капитану в лицо. «Видишь? — заорал Поггемейер, приходя во всё большее неистовство. — Я приехал сообщить, что представил тебя к «Бронзовой звезде». Но теперь тебе её не видать!»

Выкрикнув последние слова в лицо капитану, он сунул папку подмышку, взялся обеими руками за представление, разорвал его и бросил обрывки капитану под ноги.

Капитан Лэнд стоял неподвижно, застыв по стойке «смирно». Полковник развернулся и удалился, продолжая бушевать.

Вернувшись к себе, полковник Поггемейер пересмотрел решение, о котором он объявил капитану. Будучи человеком слова, он так и не стал представлять Лэнда к «Бронзовой звезде», однако некоторое время спустя на торжественной церемонии в Саут-Уэймуте, штат Массачусетс, Лэнд получил Похвальную медаль военно-морских сил с буквой «V»[15] за боевые заслуги.

Лэнд ушёл в свою хибару, уселся за стол и написал жене Элли письмо. Затем он до утра приводил в порядок документацию для передачи преемнику — майору Д. И. Уайту. О домашнем аресте он никому не рассказал.