Снайпер морской пехоты - [64]

* * *

«Сержант Хэткок! — раздался громогласный голос у палатки, в которой лежал на кровати Хэткок, изучая по карте особенности рельефа местности у высоты 55. — Сержант Хэткок, есть такой?»

Хэткок крикнул в ответ: «Заходи, ганни. Что там у тебя?»

«Да тётка та — может, несёт что попало, а может быть, и нет. Хочешь — верь, хочешь — нет».

Хэткок поднялся, присел на край кровати и убрал с патронного ящика банку с окурками. Ящик он предложил громадному комендор-сержанту, который допросил женщину, которую Хэткок ранил в шею.

— Рассказывай, ганни. Что там она несёт?

— Я не сомневаюсь, что всё, что она мне рассказала, она узнала от солдат из СВА, которые, судя по всему, не прочь приврать. Знаешь ведь, мы и сами порой не прочь похвастаться. Но сдаётся мне — есть в её словах крупица истины.

— В каких словах? — нетерпеливо спросил Хэткок.

— Она сказала, что сюда из Северного Вьетнама прибыла где-то дюжина снайперов — целый снайперский взвод. И говорят, что там они обучались в местах, похожих на высоту 55. Она сказала, что у них там база, с блиндажами и снайперскими позициями — точь-в-точь как наша. И здешнюю местность они знают не хуже тебя.

— Разумно. Я даже решил, что у нас шпион завёлся — вон как они людей щёлкают, — сказал Хэткок, поджав губы и рассудительно кивнув головой.

— Ну, а самое главное, — сказал ганни, упершись ладонями в колени и наклонившись к Хэткоку, — они за тобой пришли.

— Логично, — ответил Хэткок, ничем не проявив изумления, в которое должна была привести его эта новость. — Капитан Лэнд рассказал мне, что они назначили премию за меня и за него. Он видел одну из листовок, которые они повсюду разбрасывают. Логично, что у этих гамбургеров я первый в списке. А Шкипер?

— О нём она ничего не говорила. Она трещала только о Лонг Чанге — «Белом Пере» — и о том, что они там поклялись на крови, что не уйдут домой без твоего фирменного знака и скальпа.

— Подумаешь, напугали. Слабо им меня достать, что бы там они о себе ни думали.

— Но ты же не Супермэн, Хэткок. Разве ты неуязвим?

— Нет, конечно — такого я не говорил. Убить-то меня можно. Расслаблюсь — убьют в два счёта. Но чем круче охотники — тем круче я сам. Да у них никто там не умеет лучше меня ползать и маскироваться. И уж наверняка никто там лучше меня не стреляет. Вот что я имел в виду, Ганни. Я просто страшно лучше их, и в этом моё преимущество.

— Ладно, пускай ты лучше. Всё равно у них может найтись парнишка получше тебя.

— Это ты о чём?

— В общем, та женщина сказала, что есть у них какой-то особенный снайпер, он-то и наносит наибольший урон морпехам на высоте. Это он убил того ганни у твоей палатки. Он просто живёт в джунглях. Питается крысами, жуками, сорняками, ящерицами и червяками — в общем, всяческим дерьмом. Она сказала, что он голыми руками ловит кобр и гадюк и поедает их в сыром виде, чтобы в него перешёл их дух.

— Будешь есть отбросы и жить в грязи — ума не прибавится. А надо в первую очередь соображать. Я понимаю, в чём именно лесная жизнь и познание природы могут увеличить его шансы, но и я поползал по лесам немало.

Ганни встал и похлопал Хэткока по загривку. «Твоя репутация мне известна. Но и он не промах. В общем, я тебе про всё сказал… Не лезь куда попало».

Хэткок проводил ганни до двери. «Он, конечно, стрелок достойный — издалека стреляет метко. Но что бы он ни делал, если так и будет палить по нам с того же самого бугра — мы его достанем, рано или поздно.

* * *

Капитан Лэнд собирал большую вещевую сумку под шум последнего ливня затянувшегося муссонного сезона. За дверью палатки дождь барабанил по оранжевой глине, и вода собиралась сотнями лужиц по всему лагерю на вершине холма. Настроение у Лэнда было подстать погоде. Он не покидал высоты с тех пор, как полковник объявил ему домашний арест. Какое-то время он ещё надеялся, что начальник сменит гнев на милость, но когда до отъезда осталось всего три дня, понял, что слово полковника твёрдо.

А Хэткок уже почти совсем оправился. Лицо его пополнело, и он снова весело подмигивал ясными глазами. Отдых поставил его на ноги. Казарменный арест был отменён всего несколько дней назад — капитан разрешил ему ежедневно выходить в буш. И каждый вечер Хэткок усердно приходил отмечаться как по часам. Ему больше не хотелось попасть под арест — с него хватило.

«Время в начале звукового сигнала — 5 часов дня», — раздался голос в приглушённом радиоприёмнике. Пропищал 500-герцовый сигнал, капитан наклонился и добавил громкости. В начале каждого часа по радио вооружённых сил из Дананга передавали пятиминутные сводки новостей.

По радио начали рассказывать о том, что Америка отправляет во Вьетнам дополнительные войска в связи с эскалацией войны, поскольку президент Джонсон заявил, что конфликт не будет проигран, чего бы это ни стоило. Ричард Никсон начал кампанию за президентский пост и поклялся с честью завершить войну. А тем временем одни сжигали призывные карточки, другие размахивали флагами Северного Вьетнама на акциях протеста молодёжи, которые разворачивались от Бостона до Вашингтона, от Калифорнийского университета в Беркли до парка Алленз-Лендинг у Старого рынка в Хьюстоне, где на «улице Любви» вспыхнула драка, когда ветеран из Вьетнама напал на участника демонстрации и вырвал у него из рук коммунистический флаг. Ветерана отвезли в тюрьму за нападение на человека. Поклонники доктора Тимоти Лири закидывались ЛСД, и истории о неудачных экспериментах, завершавшихся выходами в космос из гостиничных окон, придавали рассказам об этом дополнительной остроты.