Снайпер морской пехоты - [29]

«Да не думал я никогда ни о каких суперснайперах! — отрезал Хэткок. — Я просто работал».

«Работал ты, Хэткок… И всё работал и работал, когда любой другой снайпер давно бы уже выполнил приказ и вернулся. Да чёрт возьми, Хэткок, ты же развернул самую настоящую кампанию по «продаже» себя самого командирам всех батальонов и рот в 1-м корпусе. Помнишь, как капитан Лэнд послал меня в Чулай, чтоб я привёз тебя на высоту 55? Как я тебя под арест взял? Так что не надо тут про работу и ничего боле.

И ещё — подумай хорошенько о том факте, что вы с капитаном Лэндом стали первыми снайперами, за головы которых северные вьетнамцы назначили крупное вознаграждение. Это ведь не от того, что им так уж нравится белое перо на твоей панаме — а потому, что ты их скоро в гроб загонишь. Тут полстраны уже шугается при виде шляпы с белым пером, даже если она не твоя.

Слыхал я, как ты говорил о том, что тебя достать ни у кого из Ви-си или СВА ума не хватит, и что именно поэтому ты носишь белое перо — пусть, мол, рискнут попробовать. Ты с этим пером на панаме похож на тех придурков, что рисуют мишень на бронежилете. И мне ты можешь не рассказывать, что работаешь без удовольствия. Ладно, убивать тебе, может, и не нравится, но помню я тот день, через шесть недель как ты сюда приехал, когда ты убил ту женщину — командира снайперского взвода. Ты же, чёрт возьми, скакал тут, словно национальный чемпионат выиграл».

Хэткок кивнул: «Да, я был рад, когда её достал. А знаешь, почему? Потому что жуткая была тётка. Очень жуткая! Но я говорил и буду говорить, что я работаю и ничего боле, но если бы действовал только по приказу, я бы с базы совсем не выходил. Если б ждал приказа, то сидел бы здесь, и никого бы не убивал. Я знаю своё ремесло, и, может быть, лучше всех. Если за это меня назовут Суперснайпером — быть по сему. Но когда я выхожу на задание, то всегда думаю лишь об одном — что мы должны победить, и что надо не дать этим тупорылым уродам погубить ещё больше американцев. И никогда я не убивал людей с наслаждением — даже когда застрелил ту женщину по прозвищу Апачка. Никогда! Даже в том случае — а ты знаешь, что она успела замучить и убить чёрт знает сколько народа, пока мы её не достали».

* * *

Пятью месяцами ранее, 30 сентября 1966 г., удлинённый авиалайнер DC-8C совершил посадку в Дананге, доставив очередную партию из двухсот солдат, которым предстояло отправиться к местам боёв, которые велись в I корпусе. Когда он снова поднялся в воздух, то унёс на борту 219 ликующих военнослужащих всех родов и видов вооружённых сил, чьи сроки службы во Вьетнаме истекли.

Сидя на плотно набитом чемодане военного образца, капитан Джим Лэнд смотрел, как огромный самолёт, только что ставший для американских солдат «птицей свободы», с рёвом разогнался по взлётно-посадочной полосе и поднялся в затянутое дымкой небо, беря курс на базу ВВС Кадена на Окинаве. Сам Лэнд дожидался машины в Чулай, где должен был явиться в штаб 1-й дивизии морской пехоты и приступить к организации и реализации программы подготовки снайперов, исполняя генеральский приказ, полученный несколько недель назад на Окинаве.

Никто иной как Лэнд возродил идею об использовании снайперских групп в морской пехоте на этой войне. Задолго до того как Соединённые Штаты начали участвовать в военных действиях во Вьетнаме, он начал писать о выгодах боевого применения специально обученных снайперов-разведчиков. Он писал о том, что снайперов можно использовать для действий за линией фронта, подрыва управления войсками посредством уничтожения офицеров и сержантов, деморализации противника за счёт нанесения непредсказуемых «булавочных уколов» и лишения его огневой поддержки группового оружия путём уничтожения расчётов.

В 1960 году лейтенант Лэнд, руководивший тогда на Гавайях сборной командой морской пехоты по стрельбе, организовал школу снайперов-разведчиков. Перед этим он год прослужил командиром пехотного взвода в 4-м полку морской пехоты, в котором служил тогда рядовой Карлос Хэткок.

В работе со сборной Лэнду помогал старший уоррент-офицер Артур Терри. Во время Второй мировой войны комендор Терри вышел живым из боёв за остров Уэйк; на протяжении всех лет службы в морской пехоте он постоянно участвовал в соревнованиях по стрельбе из винтовки и пистолета. Именно Терри обратил внимание Лэнда на снайперскую войну, причём сослался при этом не на опыт боёв на атолле Уэйк. Он привёл совсем другие доводы: «Если мы не превратим команды по стрельбе в особый род войск, наша спокойная жизнь рано или поздно кончится. Им надоест оплачивать наши разъезды по соревнованиям по всей стране — надо предоставить им что-нибудь реальное. В морской пехоте снайперских подразделений нет, хотя снайперские винтовки в арсеналах пехотных батальонов имеются. Вот я и думаю — для снайперской работы требуется отточенное мастерство стрелка, и можно обосновать необходимость наличия сборной по-новому, сделав упор на снайперах».

Лэнд выслушал соображения морпеха-ветерана и нашёл его соображения не лишёнными смысла. Они оба питали горячие чувства к команде по стрельбе, и Лэнду понравилась мысль о том, что надо подстраховаться, чтобы сохранить программу стрелковых соревнований на плаву.