Смузи для счастья. 7 озарений, которые изменят твою жизнь - [53]

– Что ж, я, пожалуй, знаю свое место на этой шкале… – Алекс помолчал. – Моя нынешняя работа оставляет желать много лучшего. Но как же здорово помогает эта аналогия с четырьмя составляющими человека! Я до этого момента никак не мог точно определить, чего мне не хватает.

– Это ключ к вовлеченности и удовлетворенности на рабочем месте, – кивнула Виктория. – Если компания хочет от своих служащих полной отдачи, она должна пытаться удовлетворять все четыре аспекта человеческой личности. Многие профессиональные лидеры просто не понимают этого. Они думают, что, если будут достаточно хорошо платить людям, те останутся с ними навсегда, но такие ожидания редко оправдываются.

– Большинство людей уходят из компаний из-за того, что с ними скверно обращается начальник. Иными словами, они дают начальнику отставку. Часто работники уходят из компании, потому что их работе не хватает страсти, она кажется им обыденной и безжизненной. Иногда людям не дают свободу делать то, что они считают наилучшим. Компания словно сама создает среду, где обратная связь не приветствуется, а новые идеи давят в зародыше. В этих случаях от инициативы не остается камня на камне. Вероятно, ты уже сталкивался с этим – да, Алекс? – поинтересовалась Виктория.

– И не раз! В такой среде работать – как с петлей на шее, образно говоря, – заметил Алекс.

– Во многих компаниях не додумались, как выпустить на свободу потенциал своих работников. Они застряли в индустриальной эпохе, не зная об эпохе мудрости или не интересуясь ею…

– Погоди-ка, я что-то упустил, – перебил Алекс. – Индустриальная эпоха? Эпоха мудрости? Я ни разу не слышал ни одного из этих терминов.

– Тогда позволь мне просветить тебя, мой юный друг. Индустриальной называют эпоху, в которую механизмы и оборудование ценились выше человеческих ресурсов, которые считались заменяемыми. Эпоха мудрости признает незаменимую природу человеческого вклада, который ныне ценится выше механизмов и автоматики.

Это важно

Индустриальной называют эпоху, в которую механизмы и оборудование ценились выше человеческих ресурсов, которые считались заменяемыми. Эпоха мудрости признает незаменимую природу человеческого вклада, который ныне ценится выше механизмов и автоматики.

– Интересно! Какое превращение – с точностью до наоборот!

– Да. И пока эти устаревшие парадигмы индустриальной эпохи существуют в сознании руководителей компаний, они будут продолжать структурировать культуры, которые не развивают человеческий потенциал, а купируют его. Компании, которые продолжают оперировать таким образом, не выдержат конкуренции на глобальном рынке. Они не выживут, потому что недостаточно активно используют человеческую способность творить и адаптироваться, – продолжала Виктория.

– Именно это произошло с той компанией, в которой я работал во время Великой рецессии 2008–2009 годов, – прокомментировал Алекс. – Я списывал случившееся просто на неудачу, но то, что ты говоришь, кажется мне более обоснованной версией. Мы не адаптировались и не приспосабливались к текущей экономической обстановке. Наше главное предложение стало не по карману клиентам, в то время как новые конкуренты предлагали аналогичные услуги за меньшую цену. Наши технологии устарели, а мы не реинвестировали и не переоборудовались. Мы ехали на прошлых успехах, и наши лидеры уснули за рулем. Некрасивая история.

– Можно высказать предложение? – спросила Виктория?

– Да, конечно.

– Если бы ты задавал себе эти четыре вопроса каждый квартал и всегда честно искал ответ, ты мог бы полностью избежать дисгармонии в работе. Как думаешь, это реалистично?

Алекс углубился в себя, прежде чем ответить. Он чувствовал тревогу Виктории.

– Я совершенно точно могу это сделать.

– Молодец! – ее глаза засверкали, когда она заговорила снова: – Мне нравится, как об этом сказал Стив Джобс (Примечание 17): «У нас есть возможность сделать не так уж много вещей, и каждой из них следовало бы быть по-настоящему превосходной. Потому что это наша жизнь. Жизнь коротка, а потом, как тебе известно, ты умираешь».

Алекс задумался над неприятной мыслью о том, что отпущенное ему время не бесконечно. Он сидел в молчании, пока Виктория, поглубже вздохнув, не продолжила:

Это важно

У нас есть возможность сделать не так уж много вещей, и каждой из них следовало бы быть по-настоящему превосходной. Потому что это наша жизнь. Жизнь коротка, а потом, как тебе известно, ты умираешь.

– Алекс, твою жизнь можешь прожить только ты. Ты – архитектор своей судьбы. Выберешь ли ты профессию, в которой все четыре человеческие составляющие уважают и ценят? В которой твои дарования и таланты могут быть использованы и выпущены на свободу? Или будешь продолжать довольствоваться меньшим? – она искательно вгляделась в его лицо на экране, словно сидела вместе с ним в Лос-Анджелесе, лицом к лицу.

– Ну, как я и сказал в начале этого разговора, я действительно чувствую себя эмоционально готовым к переменам. И теперь, с этим возросшим пониманием, я вижу, почему так важно двигаться вперед. Точно застоявшийся пруд, который со временем начинает загнивать и скверно пахнуть, я, наверное, застоялся в своей трудовой жизни достаточно надолго. И запашок идет преотвратный! – Алекс бросил взгляд на свой дневник, чтобы убедиться, что отобразил все ключевые моменты из речи Виктории.