Смотритель - [40]
Павлов тоже проснулся, ткнулся носом под ухо и вдруг спросил:
– Слушай, а чем может одинаково пахнуть там на крыльце, когда я искал очки, и тут? Такой знакомый запах, а вспомнить не могу.
Маруся рассмеялась:
– Знакомый? Ну, вряд ли. Просто и тут, и там спит хитрюга Вырин.
И тут он вспомнил: ошибки быть не могло – точно так же пахло в его надувной кровати от Сирина. И это был отнюдь не запах псины, который на самом-то деле встречается лишь у отдельных пород или окончательно запущенных особей. Здоровая собака пахнет лесом, травой, водой, теплом дома, горячей чистой кровью, быстро бегущей по жилам, – словом, пахнет настоящей живой жизнью.
– А что, все собаки пахнут одинаково?
– Не думаю. Во всяком случае, я всегда могла отличить свою как по лаю, так и по запаху.
– Нет, это невозможно, невозможно, черт побери! А где твой?
– Опять смылся. Знаешь, последние дни лета – и собаке понятно.
– Ладно, вернется, запри его хоть в чулане, только чтоб он был тут. А я привезу своего.
Павлов вскочил, быстро собрался и уже на пороге крепко прижался губами к Марусиному виску.
– Ты – настоящая, понимаешь? Понимаешь?! – И, не оборачиваясь, понесся по пустынной улочке, разбрызгивая грязь во все стороны.
А когда Маруся спустя час тоже вышла на улицу, то обнаружила, что следы Вырина ведут вовсе не к лесу, а в сторону Рождествена. Петух, вероятно, так и не был пойман, и Маруся, спеша предупредить возможное ужасное убийство, тотчас отправилась туда же…
Глава 13
Маруся бодро вышагивала по утреннему шоссе, которое очень быстро из холодного и мокрого превратилось в раскаленную печь. Через каждый километр то тут, то там вешками торчали старушечьи фигурки, предлагавшие бруснику и клюкву каким-то неведомым, из серой дали небытия ожидаемым покупателям. Алые, багровые и жемчужно-розовые россыпи ягод призывно сверкали на солнце. Но от них вместо умиротворения близящегося к концу лета почему-то веяло тревогой и бедой. И чувство это невольно овладевало Марусей все сильнее. Она даже вдруг начала почему-то вздрагивать от внезапно выскакивавших сзади машин, а тугая прохлада, вихрями вырывавшаяся из-под колес и взвивавшаяся с бесстыдным нахальством по ее оголенным ногам, вызывала не облегчение от жары, а противный мелкий озноб. Но Марусе совсем не хотелось сейчас вникать во все эти непонятные и неприятные ощущения, и она попыталась успокоить себя тем, что, скорее всего, просто уже опоздала, и наглая псина давно сделала свое черное дело, лишив ни в чем не повинных хозяев их огненного красавца. Она запоздало подумала, что напрасно не взяла с собой денег, однако мысль о погубленном петухе продолжала в ней жить какой-то отдельной, никак не связанной с ее нервическим состоянием жизнью.
Наконец это ее странное состояние где-то у Парошина все-таки воплотилось в бойкую старушонку, суетливо согнувшуюся над коробом отборной брусники.
– И, милая, куда ж в такую рань и на своих двоих? За ягодами поздно, а автобус через десять минут пойдет…
Однако Маруся, прекрасно зная манеру продавщиц улавливать души покупателей якобы не относящимися к делу разговорами, неопределенно махнула в ответ рукой и лишь прибавила шагу. Но бабка успела еще елейно пропеть ей в спину:
– А не собачку ли свою случайно ищешь?
– А вы что, видели? – довольно грубо откликнулась Маруся.
– Что ж не видеть?
– И что? Куда он бежал?
– Мне не сказывал.
– Послушайте, мне очень нужно…
– А вот купи ягодок, сама-то, вижу, все равно ведь не наберешь… Тогда и скажу.
– Как вам не стыдно! – Но Маруся уже поняла, что бабка все равно ничего не скажет, пока не получит вожделенную сотню, поэтому прикусила губы и снова вышла на край шоссе.
И уже только через полсотни метров услышала пущенное ей в спину:
– Да в парк барский побежала твоя собачка. Так и побежала напрямки полями!
Маруся не остановилась и не оглянулась, но задумалась. Что делать Вырину в парке, да еще убежав туда со столь раннего утра? Ах, если б он помчался в противоположную сторону… Но, видно, там действительно все закончено навсегда. А что парк? Маруся почему-то не любила это роскошное доказательство богатства его хозяев, во времена оны едва ли не каждый год прикупавших все новые и новые территории. В результате этих бессистемных прибавок парк потерял изящную планировку; быстро канули в нети маленькие прелести небольшого и прекрасно ухоженного приусадебного пространства, его неповторимый аромат старины и заботы, его полудетская наивность. А самое главное – парк не успел приобрести взамен этого покоряющей мощи царских резиденций в английском вкусе с их размахом дикого великолепия. Местная традиция служилого дворянства оказалась, с одной стороны, не в силах противостоять идущему с севера напору гигантомании, а с другой – не в состоянии позволить ему развернуться в полную силу, в результате чего приусадебное пространство, перестав быть садом, не смогло оформиться ни в регулярный французский парк, ни в романтическую вольность английских ландшафтов. И могучий дух природы, такой явственный во всех окрестных местах, здесь остался вялым, скучным, почти никаким…
Однако Маруся поймала себя на этих размышлениях уже пробираясь слегка порыжевшим полем к кромке той части парка, что была прикуплена уже перед самой революцией и потому все-таки имела свое лицо. Конечно, искать Вырина в этих дебрях – дело бессмысленное – но ведь зачем-то он туда побежал. А после разговоров с Павловым подозрения Маруси насчет своего найденыша стали еще более острыми, хотя и ничуть не более определенными. Но как уследить за деревенской собакой, привыкшей к воле и знающей столько уловок, чтобы эту свою волю заполучить?
Киев, 1918 год. Юная пианистка Мария Колобова и студент Франц Михельсон любят друг друга. Но суровое время не благоприятствует любви. Смута, кровь, война, разногласия отцов — и влюбленные разлучены навек. Вскоре Мария получает известие о гибели Франца…Ленинград, 60-е годы. Встречаются двое — Аврора и Михаил. Оба рано овдовели, у обоих осталось по сыну. Встретившись, они понимают, что созданы друг для друга. Михаил и Аврора становятся мужем и женой, а мальчишки, Олег и Вадик, — братьями. Семья ждет прибавления.Берлин, 2002 год.
Все смешалось в доме Луниных.Михаила Александровича неожиданно направляют в длительную загранкомандировку, откуда он возвращается больной и разочарованный в жизни.В жизненные планы Вадима вмешивается любовь к сокурснице, яркой хиппи-диссидентке Инне. Оказавшись перед выбором: любовь или карьера, он выбирает последнюю. И проигрывает, получив взамен новую любовь — и новую родину.Олег, казалось бы нашедший себя в тренерской работе, становится объектом провокации спецслужб и вынужден, как когда-то его отец и дед, скрываться на далеких задворках необъятной страны — в обществе той самой Инны.Юный Франц, блеснувший на Олимпийском параде, становится звездой советского экрана.
В третье тысячелетие семья Луниных входит в состоянии предельного разобщения. Связь с сыновьями оборвана, кажется навсегда. «Олигарх» Олег, разрывающийся между Сибирью, Москвой и Петербургом, не может простить отцу старые обиды. В свою очередь старик Михаил не может простить «предательства» Вадима, уехавшего с семьей в Израиль. Наконец, младший сын, Франц, которому родители готовы простить все, исчез много лет назад, и о его судьбе никто из родных ничего не знает.Что же до поколения внуков — они живут своей жизнью, сходятся и расходятся, подчас даже не подозревая о своем родстве.
Первая книга одноименной трилогии Дмитрия Вересова, действие которой охватывает сорок лет.В прихотливом переплетении судеб двух поколений героев есть место и сильным страстям, и мистическим совпадениям, и хитроумным интригам, и захватывающим приключениям.Одно из лучших произведений конца уходящего века… Если взять все лучшее из Шелдона и «Угрюм-реки» Шишкова, то вы получите верное представление об этой книге.
«Возвращение в Москву» – это вересовская «фирменная» семейная история, соединенная с историческими легендами и авторской мифологией столицы. Здесь чеховское «в Москву, в Москву!» превращается в «а есть ли она еще, Москва-то?», здесь явь и потустороннее меняются местами, «здесь происходит такое, что и не объяснишь словами»…
Франция – счастливый молодожен Нил Баренцев, вчерашний студент и почти диссидент, знакомится с прелестями свободной заграничной жизни и издержками французской любви.Америка – у заботливого мужа и рачительного хозяина Нила Баренцева масса времени, чтобы понять, что же ему действительно нужно из всего того, что новый мир ему предлагает.Две страны – две женщины. Одну он пытался спасти от смерти, другая вернет его к жизни.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Книга, к прочтению которой ты приступаешь, повествует о мире общепита изнутри. Мире, наполненном своими героями и историями. Будь ты начинающий повар или именитый шеф, а может даже человек, далёкий от кулинарии, всё равно в книге найдёшь что-то близкое сердцу. Приятного прочтения!
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.