Смотритель маяка - [70]

– Артём?! – растерянно позвал Тим. – Это уже за гранью юмора.

– Послезавтра в «Берлоге», Тим. Обещаю. – Он просчитывал в уме пути отступления. Слева располагался центральный вход. Запасной вход через кухню частично перекрывал Проводник. Выбор плана побега был очевиден. Заодно заберёт в прихожей кроссовки. Бегать по траве и грунту в носках не лучшая затея. – Можешь сделать мне одолжение?

– Это законно?

– Я не ослышался? Ты спросил, законно ли это? – Тело Артёма изнемогало от напряжения. Они стояли с Проводником друг против друга, как пыльные ковбои с револьверами из фильмов Серджио Леоне. Или как боксёры на ринге. Поле битвы перегораживал лишь величественный диван, не уступающий размерами авианосцу. Проводник не двигался, в налитых кровью глазах чернели узкие точки зрачков.

Чего он ждёт? Почему не атакует?

– Что я должен сделать?

– Обойди диван и встань на то место, которое я укажу. – Он поднял руку, вытянул указательный палец. В кинотеатре мертвец не причинял другим людям зла. Так или иначе, Артём сознательно подвергал друга опасности. Потом извинится. Потом покается.

– Объясни, что происходит? Мне не впервой чувствовать себя болваном, но хотелось бы понимать, на что я подписался.

– Рядом с тобой призрак, – спокойно объяснил Артём. – Он хочет убить меня. А я хочу проверить, пройдёшь ты сквозь него или произойдёт что-то другое.

Тим посмотрел по сторонам. Проводник рядом с ним сочился свежим гноем. Артём мог спорить, что улавливал сладковатый запах гнили.

– Ты сколько пива успел выпить?

– Не так много, чтобы опьянеть, ослепнуть и потерять рассудок. Протяни руку вперёд.

– Ты издеваешься?

– Тим, просто протяни!

– Ладно, Артём, я в игре.

– Ставки в этой игре тебе не понравятся.

Тим флегматично помаячил рукой перед собой. Пятерня и часть кисти свободно прошивали тело Проводника насквозь. Таким «спецэффектам» место на экранах, а не в гостиной. Артём внутренне съёжился.

– Что ты чувствуешь?

– Унижение, – пропыхтел Тим. – Хочу выпить. С Евой всё равно не выгорит.

– Я благодарен тебе, друг.

– Ты точно не болен?

– Послезавтра поймёшь. Этот сукин сын находит меня, где бы я ни оказывался. Впору менять имя на Сару Коннор.

– Очешуеть! Что ещё я могу сделать?

– Прикрыть меня, если ребята начнут задавать вопросы о моём поведении.

Тим на всякий случай вернулся к журнальному столику задним ходом, взял из ванночки с подтаявшим льдом банку пива. Раздался характерный пшик открываемой крышки.

– Что ты намереваешься сделать?! Бегать нагишом обмазавшись взбитыми сливками? От такого позора даже я не смогу тебя отмыть.

– Дам дёру, если он двинется.

– Он? Это мужик?

– Он выглядит как человек. Как очень больной человек. Стоит и смотрит на меня. Ты и остальные ему не интересны.

– Что в тебе такого особенного? – полушутя спросил Тим.

– Я побывал в загробном мире.

Тим с шумом проглотил находившееся во рту пиво. Зашёлся в лающем кашле.

– Ёлки-палки, я чуть не захлебнулся! Повтори ещё раз, где ты побывал? Мои любимые серные пробки искажают слова.

– Я видел место, куда души попадают после сме…

Гиена вышла из прихожей, переминаясь с лапы на лапу и отрезая Артёму пути отхода. Угрожающий оскал крупных клыков напомнил ему об укушенной ноге. Рана, оставленная собакой, заживала бы неделями, а её укус затянулся в течение одного дня. Наш мир исцелял не хуже бальзама «Звёздочка».

Проводник и гиена ринулись на него синхронно. Артём отстал от них на долю секунды. В три прыжка добрался до лестницы, рванул наверх, перепрыгивая по несколько ступеней за раз. За спиной раздался тревожный окрик Тима:

– Артём?!

Гиена наступала на пятки, норовя вцепиться в ноги. За спиной ощущалось надрывное клацанье. Он молнией достиг второго этажа, замешкавшись над тем, куда бежать дальше. Не хотел делать Никите подарок, врываясь в бильярдную с видом загнанной лошади.

Библиотека!

Артём устремился по коридору, краем глаза уловив движение на верхних ступенях. Толкнул плечом дверь библиотеки, собираясь запереться изнутри, выиграв таким образом время. В их первую встречу для победы понадобилось чуть больше получаса. Эта парочка умела исчезать и появляться где угодно. Но не сразу и с потерей значительной части сил.

В хранилище человеческих знаний и страстей он, как выяснилось, прятался не один. Никита вскочил с кушетки, натягивая штаны с криком:

– Какого хрена ты не заперла дверь?! – Кипящая в нём ярость выплёскивалась наружу посредством истеричного визга. Прерванный половой акт хорошему настроению не способствовал.

– Я думала, ты закрыл! – Снежана стыдливо прикрывала руками грудь, сжимала ноги, скрывая промежность. На полу валялась разорванная упаковка от презерватива. Сложенные вещи висели на спинке кресла, в котором отец Евы проводил досуг. В комнате пахло разгорячёнными телами и грязным сексом.

– Проскурин! – Никита справился с ширинкой, а заодно и с эрекцией. – Никак не уймёшься?!

– Не мог найти для интрижки свободную девушку, шакал? Нравится брать чужое? – Артём не отходил от двери. Гиена разрывала её когтями, врезалась с разбегу, пытаясь сокрушить. Грешники, находившиеся с ним в одном помещении, никогда не заметят последствий этих нападок. Хозяин гиены наверняка проделывал ритуал по перемещению прямиком в библиотеку, так как не имел возможности влиять на предметы из мира живых. Не мог выломать дверь ударом ноги или пройти через неё. Мог бы – давно бы сжал покрытые коростами руки на шее Артёма. Надо пристальнее проанализировать принцип действия их сил во враждебной среде. Почему гиена могла портить вещи, а Проводник даже не пытался пробовать? – А ты, Снежана, воткнула Эмилю нож в спину. Он любил тебя.